18.12.02 Лев МОСКОВКИН

Интервью с депутатом

Независимый депутат Госдумы Николай Гончар, в прошлом – зампредседателя Московского Совета.

- Николай Николаевич, какое событие в уходящем году было для вас наиболее важным?

- В этом году самое важное событие… вообще в стране… Для меня самое важное событие – это изменение законодательства по малому предпринимательству и отмена единого социального налога, если бы этого не произошло, мы бы малое предпринимательство погубили окончательно. Далее. Не произошло резкого падения цены на нефть, не началась война в Ираке. Представляете, как это для нас важно. Это позитив.

Негативное событие самое тяжелое – это теракт на Дубровке конечно.

- 17 декабря 1990 года вы в качестве заместителя председателя Московского Совета подписали постановление N174 «Об увековечении памяти академика А.Д.Сахарова в Москве», в котором есть пункт об установлении памятника Андрею Сахарову. Что вы думаете о попытках независимого депутата Сергея Юшенкова заставить нынешнее московское руководство выполнить это постановление?

- Я думаю, что памятник Сахарову будет поставлен, это проблема нравственная, очень бы не хотелось, чтобы она превращалась в проблему политическую, что далеко не одно и то же, чтобы на ней кто-то пытался сделать политический капитал. Дань памяти нужно выполнить, нужно выполнить свои обязательства перед человеком, в значительной степени благодаря которому работает этот зал, оппозиция имеет право высказать свою точку зрения. Можете себе представить в 1980 году: оппозиция в зале Верховного Совета – вообще уже какая-то запредельная фантазия. А на сегодняшний день коммунистическая партия Российской Федерации в оппозиции, и смотрите: и голос слышен на всю страну, и печатные издания, и решения проводят, и влияют – и слава богу, и слава Сахарову.

- Но это может быть сделано при Лужкове или надо дождаться перемен для исполнения вашего решения?

- Вот опять-таки, вы переводите вопрос в политическую плоскость.

- Да.

- Но нельзя, чтобы те или иные политические симпатии влияли на решение этого вопроса. Я не знаю, куда политически сдвигается Юрий Михайлович, а он конечно же, совершает какой-то сложный политический маневр, и я не понимаю, куда он движется. Это такое изменение, причем оно чревато некоторыми внутренними потенциальными разломами. Ведь экономически Лужков исключительно правый - по тому, что он сделал, что он делает и что будет делать. А вот почему он на этот экономический базис пытается натянуть чехол какой-то не просто прогударственнической, а какой-то ностальгирующей по тем временами позиции. А воспринимается так. Наверняка есть какой-то экономический смысл проекта переброски рек Сибири, очевидно считали специалисты. Но он не может не отдавать себе отчет в том, как это воспринимается людьми, Лужков воспринимается не как специалист по переброски рек, он воспринимается как один из ведущих российских политиков. И когда ведущий российский политик, лидер, так скажем, партии власти, не нравится этот термин – проправительственной партии, партии, находящейся у власти, как минимум в парламенте – я имею в виду блок четырех, центристский блок его еще называют. Когда он делает такого рода заявления, они воспринимаются не как экономические проекты, а как политические. И тогда возникает вопрос, на который нет ответа: что же это означает? Памятник Дзержинскому, ситуация с памятником Сахарову, переброска рек – это ведь не просто проект, это ведь некий символ прошлого, не считаться с этим нельзя.

- Типа Беломорканал?

- Ну, Беломорканал – это использование труда заключенных прежде всего, а здесь некая неясная ситуация. Может быть, таким образом хотят застолбить часть площадки коммунистов, подумать о том, как перетащить их электорат. Это бесполезное дело, тогда нужно вписать в название центристского блока слово «коммунистический» - в какой-то редакции, еще что-то. Но любые другие названия – в том числе, помните, был НПСР? – ничего не дают, работает только одно слово на эту часть электората. И если это слово берется, то вот это уже событие.

- Спасибо.