21.05.05 Лев МОСКОВКИН

Интервью с Анной Политковской

АННА ПОЛИТКОВСКАЯ ПРЕДЛАГАЕТ БОЛЬШЕ НЕ ЖДАТЬ НИКАКИХ ОТКРОВЕНИЙ ОТ КОМИССИИ ПО БЕСЛАНУ

- Анна, вы в курсе, что происходит с парламентской комиссией по Беслану?

- Она, во-первых, переименована.

- Я даже не знал об этом.

- Да. В какое-то идиотское название. Я думаю, что она просто прекращает свое существование, не de jure, а de facto. Она уже делает такие заявления, которые не позволяют надеяться на то, что это действительно будет расследовано.

- Это инициатива председателя комиссии Александра Торшина, которому просто надоело этим заниматься, или указание сверху?

- Честно говоря, вы знаете, Торшин некоторое время назад насколько мне известно он очень дергался и все хотел найти ну вот чтобы слово где-то сказать, да, выпустить из себя эту информацию.

- Торшин ведь довольно приличный человек?

- Да. Это было наверное полтора-два месяца назад, он очень хотел этого. Но потом как-то так получилось, что он не захотел ни с кем разговаривать о тех фактах, которыми располагает комиссия, и стал сворачивать свою работу.

- Спасибо.

 

Прекратила свое существование Парламентская комиссия обстоятельств трагедии в Беслане 1-3 сентября 2004 года.

Такое предположение высказала нам журналист Анна Политковская, которая сообщила, что комиссия по Беслану переименована «в какое-то идиотское название. Я думаю, что она просто прекращает свое существование, не de jure, а de facto. Она уже делает такие заявления, которые не позволяют надеяться на то, что это действительно будет расследовано».

А.Политковская отметила, что глава комиссии, зампред Совета Федерации Александр Торшин два месяца назад настойчиво искал способ «чтобы слово где-то сказать, выпустить из себя эту информацию, он очень хотел этого. Но потом как-то так получилось, что он не захотел ни с кем разговаривать о тех фактах, которыми располагает комиссия, и стал сворачивать свою работу».

Напомним, что на пленарном заседании Госдумы в среду 18.05.05 три независимых депутата Михаил Задорнов, Владимир Рыжков, Святослав Насташевский выступили с инициативой протокольного поручения по затягиванию работы Парламентской комиссии обстоятельств трагедии в Беслане 1-3 сентября 2004 года.

В тексте проекта написано: «17 апреля 2005 года во Владикавказе начался суд над одним из террористов, захвативших в сентябре 2004 года школу N1 в г.Беслан. вместе с тем Федеральное Собрание Российской Федерации, а вместе с ним и общество не имеет никакой информации об итогах работы парламентской комиссии, созданной восемь месяцев назад для расследования причин и обстоятельств трагедии в Беслане. Поручить комитету Государственной Думы по безопасности совместно с депутатами государственной Думы – членами Комиссии по Беслану проинформировать Государственную Думу о результатах работы Комиссии».

Инициатива независимых депутатов была отклонена. Зампред комитета по безопасности, председатель подкомитета по законодательству в сфере обеспечения национальной безопасности, деятельности разведок и специальных служб Валерий Дятленко («Единая Россия») выступил против протокольного поручения Задорнова и др. депутатов о работе комиссии по Беслану. Дятленко сообщил, что комиссия закончила опрос свидетелей и приступила к созданию текстовой части доклада. Госдума отказала авторам инициативы, в поддержку проголосовало всего 8 депутатов, 274 были против и 2 воздержались.

Между тем, затягивание работы комиссии вызывает беспокойство депутатов, в т.ч. вице-спикера Любовь Слиска, потому что в последнее время комиссия не собиралась.

Ранее о закрытости комиссии даже для депутатов Госдумы с возмущением заявлял Алексей Митрофанов, который участвовал в первом парламентском обсуждении бесланской 20.09.04 на закрытом пленарном заседании Совета Федерации и фактически стал тогда единственным источником информации для журналистов. По словам Митрофанова, в тот день директор ФСБ Николай Патрушев сообщил сенаторам, что «к штурму захваченная террористами школа в Беслане не готовилась, рассчитывали на переговорщиков». Митрофанова «удивило в информации Патрушева то, что в составе оперативного штаба был представитель ВГТРК – некто Васильев».

Спустя три месяца в конце января председатель комиссии, зампред СФ Александр Торшин, заявил о том, что комиссия приступила к работе над итоговым докладом, однако еще месяц спустя председатель СФ Сергей Миронов на пресс-конференции в медиа-центре «Известий» заявил, что получена еще одна «некая информация на бумажном носителе, которая требует проверки».

Отметим, что единственным изменением в последующем ходе освещения бесланской трагедии было предъявление общественности единственного оставшегося в живых террориста. К тому времени затормозилась и работа над законом о противодействии терроризму, которая была начата в ответ на захват заложников.

Правозащитник Лев Левинсон тогда же отметил, что поправка в закон об использовании вооруженных сил против террористов должен был стать «довеском» к новому закону о противодействии терроризму, который законодатели обещали разработать после трагедии в Беслане, но видимо потом, как предполагает Левинсон, стратегические планы на террористическом фронте изменились.

В теме Беслана потрясает высокий интеллектуальный уровень заложников, замешанный на запахе танатагенного синдрома. С другой стороны, теме супертрагедии все же придает некоторый диссонанс алкоголь, струящийся между двумя Осетиями и растекающийся по России – так же тему Андижана переворачивает наркотрафик Афганистан-Европа. Председатель думского комитета по аграрным вопросам Геннадий Кулик сказал в нашем интервью, что по документам алкогольные мощности Беслана загружены на пятнадцать процентов, но куда ни глянь, всюду осетинская водка. По словам Митрофанова, доходы «водочной столицы России» Беслана от спиртозаводов столь высоки, что никакая внешняя помощь в восстановлении разрушенной школы не нужна.

Можно предполагать, что «расследованием» управляли те же PR-менеджеры из конторы, что и терактом, имея в виду появление некой «информации на бумажном носителе», которая маркировала перелом в ходе освещения с переносом центра внимания на процесс над террористом.

В этом смысле возникает теоретический вопрос: что могли означать слова президента в его послании ФС 25.04.05 о парламентском расследовании? Ответ напрашивается сам собой.