05.01.06 Лев МОСКОВКИН

Книга в Москве

Русский большой пудель – зеркало отечественной истории

Мария Сотская. Пудель: Стандарт. Содержание. Разведение. Генетика. Выставки. Профилактика заболеваний. – М.: ООО «Аквариум-Принт», 2005 – 784 с. Тир. 3 тыс.

Старая фотография – черный шнуровой пудель у ног женщины в шляпке по самой последней послевоенной моде и с табличкой «отлично» на груди. «Кто бы мог подумать, что из моей длинной жизни интересной для людей окажется лишь собака моих родителей в моем далеком детстве» – сказала Изольда Кислякова о пуделе Кора 1944 года рождения, которую вся семья называла не иначе, как «наша кормилица». Никаких мелких пуделей не было, большой был причислен к служебным породам, наряду с овчарками успешно проходил обучение по курсам ОКД и ЗКС и оставался, несмотря на редеющее поголовье, национальной гордостью. Милиционер на улице это знал и считал за честь прогуляться рядом «с товарищем профессором» и его собакой.

Кора неизменно выигрывала в ринге у Лоры Образцова, и семья известного артиста с обидой хлопала дверями редких тогда автомобилей, отбывая с выставки.

В любом происхождении есть недостающее звено и слишком во многом пудель отличается от средне-статистической собаки. Столь же бесперспективно пытаться искать родину пуделя. Традиционно претендуют на это четыре страны – в том смысле, что существует не менее четырех концепций пуделиного идеала: Франция, Англия, Германия и Россия. Пожалуй, наиболее оригинальные традиции существовали в России – русский черный шнуровой пудель, крупный и уверенный, с чрезвычайно колоритной внешностью, был вполне обычен для России и любим. И сейчас еще можно вспомнить собак с длиннющей шерстью на хвостах, подметавших ею улицы Москвы и Ленинграда – шнуровая прическа в несколько ущербном виде продержалась почти до конца восьмидесятых, пережив вместе с пуделем все войны и революции. Подобно английской породе кошек «русская голубая» шнуровой пудель возрожден за рубежами нашей страны – cord poodle. Тут есть пища для размышлений о том провале, который имеет место между ролью России в истории цивилизаций и нашей оценкой этой роли, потому что после уничтожения восточно-европейской овчарки на фазе стабилизации будущей породы ее тип наблюдается в экстерьере немецких овчарок практически повсеместно. В душу собаки по ее фотографиям не заглянешь, но у нас в стране чистые немцы по экстерьеру иногда несут такие жуткие нарушения психики, которые мы во МГОЛСе изжили в поголовье большого пуделя. Можно понять, что нечто подобное происходит и с пуделем, причем все то, что буквально инкриминировалось оригинаторам ВЕО – нестабильность поведения и неспособность работать по назначению породы – сейчас лавиной идет с импортом. Современные разведенцы даже не подозревают, что паническая реакция на выстрел – дисквалифицирующий порок, по этой причине столько собак разбежалось во время новогодних салютов. Еще больше тряслись по домам, испортив хозяевам праздник, потому что выйти на двор для естественных надобностей такая собака не может. При восстановлении старомосковского поголовья большого пуделя и вливания первой волны импорта все те же самые эффекты в потомстве были, но в клубе они обсуждались и было по крайней мере известно, от какого производителя чего ждать. Сейчас весь мусор нещадно распространяется – лишь бы продать и купить нового производителя за рубежом. Нет культуры отбора и подбора, никто из собачников не знает, что надо ограничивать многоплодность и что массовая кормежка кормами на основе растительных наполнителей ведет невольный и нежелательный отбор на определенный тип собак. В некотором смысле кормить собак в период советской бескормицы было в чем-то проще.

…Во время войны большого пуделя отнесли к служебным породам. Трудно сказать, насколько это был акт милосердия или обычная для неестественного времени попытка совокупить шутовской колпак и погоны с головой философа. Но именно благодаря членству в ДОСААФ, получая паек, большой пудель выжил и даже получил стандарт породы, которого были лишены в нашей стране мелкие разновидности пуделя, появившиеся у нас позже с интенсивным и неоднозначным импортом. В Москве поголовье большого пуделя поддерживали голодающие фанаты, и до сих пор старшие пуделисты помнят супругов Шитовых, разводивших различные окрасы, и детскую писательницу Шкапскую, которая так и умерла в ринге...

Далее история отечественного собаководства пошла столь же круто, как и неожиданно. В послевоенное время поголовье росло и за симпатии людей успешно конкурировали с пуделем овчарки – отечественные умельцы подарили «немцам» новую жизнь. С запозданием несостоявшуюся породу назвали восточно-европейской овчаркой, затопив генофонд новым импортом. Но об этом уже было.

Позже та же судьба постигла пуделя, типичное для россиян самоуничижение заставляло и производителей, и экспертов искать за рубежом. Сейчас уже в числе нынешних собаководов почти не осталось людей, которые помнят или тем более понимают, как была выстроена система игрового воспроизводства генофонда в советские годы.

Автор новой объемной сводки по породе пудель Мария Сотская составляет уникальное исключение: выпускница кафедры высшей нервной деятельности, специализируется в области зоопсихологии. Сотская с детства работала с животными доместицированных форм, остался многолетний опыт работы в вивариях с хищными и грызунами, также преподавания на бесконечных кинологических курсах. Когда благодаря нашим общим усилиям в собаководстве стало возможным авторское самовыражение, получил известность пуделиный питомник Сотской «Белая стая».

Ее описание того, как строились отношения людей вокруг собак, выглядит местами безжалостным: «Разведение собак в любительских клубах, так же как в клубах служебного собаководства ДОСААФ, велось строго по плану, который составлялся в конце года и утверждался комиссиями племенного разведения. План племенного разведения предусматривал работу с отдельными линиями производителей и племенное использование большинства зарегистрированных собак, получивших высокие оценки на выставках. Постепенно такая система канула в лету, однако, осмысливая положение в нашем собаководстве, спустя несколько десятилетий понимаешь, что она была совсем не так плоха. Главным ее недостатком было то, что все разведение зависело исключительно от племенной стратегии и грамотности главного зоотехника клуба или председателя племенной комиссии. Мнение отдельных заводчиков по поводу использования их собак чаще всего не учитывалось вовсе. Это способствовало многочисленным конфликтам. Но в то же время сосредоточение поголовья в «одних руках» позволяло вести грамотную племенную работу: создавать заводские линии и семейства, анализировать качество полученного потомства и т.д.».

Один на вскидку из многочисленных конфликтов выглядел так: когда в подвале МГОЛСа третий час шла дискуссии по муругому окрасу коккер-спаниэлей, жилец пятого этажа спустился попросить приглушить звук, потому что ребенок уснуть не может.

Сотская в своей книге отмечает, что разрушение системы воспроизводства привело к появлению тысяч мелких клубов, каждый ставил своей задачей получение максимального количества щенков, не заботясь об их качестве. Заводской отбор прекратился, в разведение пошли собаки с дефектами зубной системы и крипторхи, скрещивались пудели несовместимых типов и размеров. Затянувшаяся борьба с советским монополизмом вызвала такой разброд, что традиционно саморегулируемое собаководство принялось искать патроната неокрепшей российской власти, которой было совершенно не до собак. Борьба без правил неизбежно привела к новой монополизации по принципу «кто не с нами, тот против нас». Если в советское время действовал социалистический принцип «каждому кобелю по суке» и была какая-то имитация справедливости в системе подготовки экспертов, то постсоветское собаководство ориентировалось на перманентный импорт и приглашение зарубежных «экспертов», которые нередко впервые выходили в ринг в нашей стране.

Сотская пишет, что благодаря такой политике произошел отсев чисто коммерческого разведения, но многие перспективные крови оказались утраченными. В книге о пуделе приведено огромное количество фотографий пуделей различных типов, окрасов, размеров, причем с указанием питомников и владельцев. Описаны происхождение и генетика, рекомендации владельцам и кинологам, дана подробная история выставок – «ностальгический этюд».

Все это представляет высокую ценность для тех, кто связал свою жизнь с пуделем. Некоторые рекомендации наблюдательного зоопсихолога будут полезны любому собачнику. Мне нет нужды здесь их повторять, для этого издана книга. В рецензии я сознательно сделал упор лишь на одной стороне, которая звучит в наше время столь же серьезным предупреждением, как сборник «Вехи» веком ранее. Своим идиотским неверием в собственное превосходство мы демонтировали советскую систему, не получив ничего взамен. Нормы для пуделей в Международной кинологической федерации диктует Франция, собаководство которой в свою очередь контролируется Минсельхозом. Если нам уже наплевать на пуделей и вообще всех собак мира, стоило бы понять, что наши спутники по эволюционной судьбе в который раз приняли первыми удар перемен и сейчас то же самое происходит, например, с отечественной избирательной системой.

В своем уничижении мы готовы разрушить последнюю опору демократии, чтобы потом под контролем какого-нибудь «московского прокуратора» из Вашингтона соображать, кто из нас больший идиот.

Интересно, что судьба книги Сотской о пуделе напоминает перипетии предмета ее описания. Одну рукопись украл блудливый издатель, другой потерял большую часть фотографий, затем новую рукопись где-то рассеяли и потом собрали как попало, потом самонадеянный корректор «отредактировала» клички с заводскими приставками…

Стало модно повторять, что рукописи не горят. Однако к генофонду, народу и демократии это точно не применимо – еще как горят и исчезают навечно.

В завершение темы отмечу, что подробное описание сложившейся в нашей стране и утраченной красочной игры вокруг собак дано на этом сайте в разделе «кинология». Десять лет жизни я отдал Большому пуделю и в итоге уверен: многое из того, что мы считали отсталым и разрушили, является уникальной генетико-инженерной биотехнологией в форме красочной многоролевой игры. В центре игры должна была стоять фигура эксперта с развитым чувством эстетизма. Но ее движущей силой была игра амбиций владельцев собак и нам в руководстве клуба стоило усилий убедить рядовых товарищей не быть таковыми, чтобы продолжать борьбу за право видеть свою собаку первой в ринге – у советских людей чувство правоты местами выпадало и собаководы начали первыми его восстанавливать.

Адрес сайта питомника «Белая стая» – http://www.belayastaya.narod.ru/.