31.08.07 Лев МОСКОВКИН

Книга в Москве

Сформулированы «Константы русской политической культуры»

Новое издание «Европы», сборник «Константы русской политической культуры» (Сборник / сост. Гараджа Н.В. – М.: Издательство «Европа», 2007. – 96 с., тир 1000 экз.) выдержана в традиции высокого качества, традиционного для этого издательства.

Один из авторов сборника, Алексей Чадаев, в предисловии указал, что брошюра явилась итогом прошлогоднего эксперимента Дней русской политической культуры, который он назвал «интеллектуальным фестивалем» с центральной идеей «создать пространство, в котором допустимо и уместно было бы обсуждать ценностные основания современные российской государственности и актуальной политики».

В числе участников оказались проходные фигуры, не обделенные вниманием публики и возможностями обращения к ней: митрополит Кирилл, партийный вождь Андрей Исаев, фантаст Сергей Лукьяненко, философ Александр Дугин, телеведущий ток-шоу Владимир Соловьев, режиссер Кирилл Серебренников, кинорежиссер Андрей Кончаловский и отметившаяся в перечисленных жанрах и преуспевшая во многих других Ксения Собчак.

Стал ли выработанный для ведения дискуссии политический язык универсальным для коммуникации на темы, которые касаются каждого? Фактически этот вопрос выносят создатели сборника на суд читателя. Для себя участники очередного политического междусобойчика оставляют профессионализм модератора, эксперта, консультанта, стреноживая оставшихся за бортом завистников отказом признавать компетентность, тем более в сравнительной оценке.

Представьте себе муки творчества рецензента, которому отказано в компетенции и потому он не может физически представить читателя такого суперкачественного продукта. Мой опыт путешествий по просторам Союза неопровержимо свидетельствует о том, что буквально в каждом сибирском поселке или на книжном толчке в столицах ныне независимых государств можно набрать компанию умников не слабее воротил шоу-бизнеса включая избирательно-партийный.

Страна такая – куда ни плюнь, попадешь в философа. Соответственно и спрос на подобную литературу. Далее – как в глобализации, где есть глобализаторы и глобализуемые. Кто не успел прорваться на котурны к микрофону, будет питаться чужим продуктом, а доктор Живаго – таскать дрова за копейки человеку, изучающим брошюру самого Живаго. Но это у Пастернака. В нашей жизни, новый автор прав, компетентность совсем не играет.

Опытный Глеб Павловский (в данном случае – главный редактор «Европы») решает проблему просто путем кадровой ротации, избегая застоявшихся в публичном стойле профессионалов. И каждый чирикает про то, что знает, объясняя этим, как быть русским и что такое русская политическая традиция, русская вера, русский характер и русский коммунизм.

Кстати, несомненный интерес вызывают материалы Андрея Исаева про русские партии и русское государство. Статья самого Павловского «Русская нация», как и другие его авторские материалы – скорее призывы, чем раскрытие темы. Однако эти призывы нашпигованы терминами, что для обычной политической рекламы убийственно.

Что позволено Глебу, недопустимо для рядового быка в волнах эффективной политики.

Очень много стало околополитических изданий, эксплуатирующих тенденцию усложнения языка. Наряду с экономией речевых средств и преобладания разговорной нормы перед книжной Дитмара Розенталя, наша тенденция усложнения языка с нагромождением плеоназмов и даже тавтологий была впервые отмечена несколько лет назад в публичном бюджетировании. Точнее, в той его фазе примерно десять лет назад, когда появились так называемые конъюнктурные доходы и исполнители бюджета получили интерес их камуфлировать в парламентской болтологии. Имманентно заимствование профессиональных терминов и отраслевой лексики, с нагромождением слов в ориентации на их звучание, но не терминологический смысл. Зараза растеклась по всему законотворчеству, чем это завершилось – известно: 122-ФЗ, который похоронил четверть тысячи законов, в основном социальных. Аргумент – они и так не работают.

Такова движущая сила языковой избыточности. Экономика как наука оказалась бессильной в этих далеко не бюджетных, а чисто идеологических войнах. Типичный и яркий пример нужен для понимания ситуации в политологии, которая на самом деле находится в ней хронически всегда независимо от перемен в стране и мире. Такова роль «научного коммунизма» и освежение крови преподавательско-издательского состава оздоровляет на время коррупционное поле экзаменов на кандидатский минимум, но не меняет сути в безнадежной демонстрации поиска истины.

Когда использованные имена засветятся в рутине, Павловский наберет из российской колоды полную руку новых козырей. Он талантлив и ему можно, хотя из них всех если кого и интересно слушать, то только одного Павловского: есть такой талант кадровой политики.

А издания «Европы» заполнят дыры книжных полок в присутственных местах между сохранившимся Брокгаузом и Эфроном и «Капиталом» Маркса – как раз там, где были «Научный коммунизм» и «История партии». Пока эпоха в очередной раз не кувыркнулась, студенты Факультета мировой политики академика Андрея Кокошина имеют возможность настрогать из «Европы» рефераты, столь же качественные, как и ее издания. Таковы «Константы русской политической культуры», а выйдут ли они из кавычек – не от нас зависит, тем более, что самому закоперщику это не столь важно. Он просто займется чем-то другим, опять и опять сохраняя в постановке «Суверенная Россия» свою ключевую роль. Кто он – режиссер, актер, самозванец или простой осветитель – куча завистников сломали головы, но повторить не смогли. Завистников много кончая Белковским, Павловский – один.

 

Hosted by uCoz