09.02.08 Наталья ВАКУРОВА, Лев МОСКОВКИН

Книга в Москве

Карнавализация российской политики

Трикстер в Думе и на журфаке: роль одна, исход противоположный

Автор новой книги, преподаватель кафедры периодической печати факультета журналистики МГУ, представила типологию фигур политического спектра новой России (Елена Козина. Комплексы любимых политиков. М.: Алгоритм, 2007. Серия: «Вкус скандала» – 208 с., тир. 5100 экз.).

Прелесть этой книги в том, что представление политики основано на общедоступной мифологической типологии. Она может быть и не полна, но автор не останавливается, а работает, причем на основе личных наблюдений и размышлений.

Как ни странно, это теперь редко бывает. Даже в среде высокообразованного профессорско-преподавательского состава принято оценивать политику исходя из того, как якобы должно быть или хотелось, чтоб было. Но продукт сосания из ученого пальца – предмет совсем другой науки. Тем более странно, что автор рецензируемой книги выжила в этой среде и продолжает работать. Там архетипы скорее отечественного плана – Баба-Яга, Кощей Бессмертный, Лихо одноглазое и далее по сказочному трафарету. Побеждает в этой компании Иван-дурак и в общем понятно, почему наш автор предпочитает импорт.

Короче, как сказали любимые фантасты, «Трудно быть богом» и еще вести репортаж из эпицентра событий, каковым является российская политика, свирепствующая практически в любом коллективе.

«Комплексы любимых политиков» не совсем соответствует содержанию книги, оно скорее призвано привлечь внимание читателя. Речь идет в основном о том, в какой роли (маске) выступает тот или иной политик на публичной арене. Эти маски автор соотносит с дополненными ею известными архетипами коллективного бессознательного по Юнгу: младенец, мать, дева, тень, трикстер, воин, мудрец. По ним и строится типология, которая, естественно, используется не впервые. Литературовед Михаил Бахтин, изучая смеховую культуру Средневековья на примере творчества Рабле, писал о так называемой карнавализации.

Смысл карнавализации заключается с парадоксальной смене обычных масок на противоположные или неожиданные. Иными словами, в освобождении навязанных социальных ролей.

Позднее типологию на основе масок – архетипов – использовал Юрий Буданцев для описания функций СМИ. Набор вариантов у него получился таким: маске глашатая соответствовала функция информации, трибуна – пропаганды, уличного зазывалы – рекламы, шута – рекреативности, учителя – образовательная.

Надо сказать, что в книге Козиной данная типология дополняется довольно важным социально-психологическим аспектом, который связан с тем, каким образом тот или иной человек пришел в политику. В качестве героев, фигурантов этого своеобразного исследования имиджа российских политиков, описываются Ельцин, Явлинский, Жириновский, Хакамада, Рогозин и др.

Читатель узнает из этой книги не только о составляющих имиджа известных политиков, но и во многом познакомится с их биографией в ее публичной части. Важно, что это нужно автору для того, чтобы понять: одни пришли в политику в маске борца, как Ельцин, преодолевая внешние обстоятельства и силы, либо превозмогая себя, свои комплексы, как Хакамада или Явлинский.

Отдельная глава посвящена женщинам-политикам, что не удивительно. В ней автор рассматривает вопрос, какова женщина в российской политике, учитывая отечественный менталитет – женщина никогда не может стать президентом. Возможно, по этой причине эффективные политики женского полу не требуют к себе особого отношения, а борются за место в публичной сфере наравне с мужчинами и даже с большей энергией при тех же результатах. К сожалению, осталось незамеченным исследователями жесткий путь в политику Валентины Матвиенко. С нее начался перелом в отношениях федерального центра и регионов. Эта женщина смогла заставить губернаторов направлять по назначению средства детских пособий. И только Любовь Слиска может в жесткой, утраченной политиками-мужчинами «мужской логике» вести диалог с тупыми генералами НАТО или самозванцами из европейских надправительственных структур. Осталась за кадром и почти навязанная Екатерине Лаховой роль Бабы-Яги, потому что эта женщина сохранилась в политике. Об этом неназойливо вспоминается на тех страницах книги, где дается любопытная интерпретация того, почему Ирина Хакамада из политики слетела.

Е.Козина для иллюстрации сильного образа женщины-политика почему-то описывает депутата четвертого созыва Наталию Нарочницкую, которая в памяти парламентских журналистов почти не засветилась.

Специально для гендерных апологетов феминизма придется отметить, что речь идет о женщинах, ведущих свою игру и принимающих свои решения, даже если это только тактика в исполнении порученной стратегии, как в случае «человека президента» Матвиенко. Женщин-исполнителей во власти над людьми больше мужчин и об этом часто и неодобрительно говорит Жириновский из своей роли думского «городского сумасшедшего».

У автора типологии это называется «трикстер» – обобщенный маркер множества ролей начиная с шута, пронзающего барьеры и опровергающего несоответствующие реальности стереотипы: «Когда сценарий пишет Трикстер, в сюжет античной трагедии запросто врываются персонажи комедии дель арте». По словам автора, этимология слова «трикстер» неясна, возможно, оно идет вообще от индейцев и обозначает нечто такое, что наш Иван-дурак отдыхает. Мы использовали за неимением лучшего то же слово для обозначения роли мобильных элементов в хромосомах, связывающих в единое целое генофонд всей биосферы.

В ходе увлекательного изложения Елена Козина не отказала себе в удовольствии привести особенности абитуриентов журфака, которых ей довелось экзаменовать. По нашим наблюдениям, феноменология волн массового сознания наиболее эффективно выявляется на примере студенческой среды. Каждый курс одного и того же вуза сохраняет что-то общее в мировоззрении и позициях буквально до конца жизни. И каждый год от года имеет свои особенности.

Так, для 2005 года Е.Козина описала суицидальные настроения, что было типично для года перелома в истории новой России. Во всяком случае, такая картина встает по нашим наблюдениям в Думе, откуда решались проблемы развития массовой тревожности населения после ее трансформации в революционные настроения. Пятый год второй век подряд становится точкой надежды для страны. На сей раз явственно изменилась тенденция в динамике рождаемости, смертности, работоспособности.

...Иван-дурак стал фаворитом виртуальной «президентской гонки» – политической игры «Супервласть». Совместная акция радиостанции «Эхо Москвы» и газеты «Московская правда» посвящена выборам президента-2008 из числа героев известных произведений русской литературы. Возможно, народ и тут вместе с Путиным ошибается, потому что внимательное слежение за отечественной политикой навязывает в победители Остапа Бендера. Трудно поверить, что Дума успешно работает по сценариям Алексея Митрофанова, реализованным через Жириновского. Над ними смеялись, им удивлялись, их ругали, а теперь с опозданием делают то же самое.

Если честно – книга вызывает немало вопросов в тех местах, где автор выказывает признаки синдрома преподавателя журналистики: навязывания реальности схем того, как должно быть или хотелось, чтоб было. Например, выигрыш «Родины» и проигрыш СПС на выборах четвертой Думы, который обвалился буквально в за три дня до голосования. Однако роль Козиной и ее книги столь же выдающаяся над среднем уровнем «теории журналистики», как и применение синергетики к отражению публичного информационного поля Луизы Свитич. Тушить это нельзя, следует поддерживать, имея в виду, например, как журфак провалил свою часть блестящего проекта «Столетие Думы».

 

Hosted by uCoz