09.03.08
Лев МОСКОВКИН
Книга в
Москве
Новая
книга философа
Честно
говоря, коллега по парламентской журналистике удивил. Такое серьезное,
необычное и любопытное исследование криминального мира выпущено им:
Криминальная хроника человечества (I — XXI века): Истории о политических и уголовных преступлениях
/ автор-составитель Игорь Джохадзе. – М.:
Издательство «Октопус», 2007. 384 с., тир. 4 тыс.
Как
рассказал сам автор, он отобрал для отображения «Криминальной хроники...» около
пяти сотен самых разноплановых эпизодов криминального свойства, которые, как
ему «показалось», могут
быть интересны, привязав каждый к какому-то информационному поводу, ведь
дата преступления не всегда известна.
И видимо
не ошибся. Книга из пятисот кусочков читается как единое увлекательное целое.
Автор собрал из разноцветных кирпичиков человеческих крайностей образ некоего
усредненного человека в наиболее естественном выражении.
Не бойся, читатель, кровь
давно ушла в землю и на этом месте зеленеют ростки новой жизни.
Странное
дело – получилось не зеркало, которое хочется отбросить из отвращения к
документальной фиксации собственного образа, а даже нечто примиряющее с
реальностью. Ибо как кому, но мне буквально в каждом
из попавших под одну обложку эпизодов видится хоть в чем-то кусочек себя, любимого.
Путешествие
по двум тысячелетиям человеческой истории представлено в формате хроноскопа – по
датам одного года. Внутри каждого месяца, каждой недели происходят многократные
прыжки чрез столетия, связанные общим принципом, намеренно дистанцированным
от любых назойливо-привычных связей вещей, какие только известны или можно
придумать. Экспликация философского подхода выявляет неслучайность стохастики как норму
величайшего природного феномена – жизни. Девиация цели и смысла: если оно было
изначально, то обязательно будет и в трансформации Автора независимо от
избранной им формы отображения реальности. Смысл Жизни – в умножении человеком
смыслов своей жизни. Философ доказал своей подборкой ключевую роль в указанном
процессе криминала, то есть отклонения от нормы.
Подход
философа тех хорош, что начисто лишен проблем применимости к феномену человека понятия
нормы. Невероятно, но люди как правило уверены в своих
определениях отклонений, хотя
меняются они фантастически и служат критерием текущего состояния общества.
Законы природы и статьи уголовного кодекса одинаково искусственно создают
писатели-фантасты, только первым затем ищут физический смысл, другим
придают юридическую
силу в бессилии постичь их смысл и предусмотреть неожиданность
последствий. Судя по поведению парламентариев, проблемы правоприменительной
практики заставляют их философски задумываться о сути их законотворческой
деятельности.
Книга Джохадзе чем-то мне напомнила странную попытку двух
страдающих экстравагантностью океанологов, которые наловили планктона на разных
глубинах и представили его состав в виде фортепианных аккордов. Получилась
такая музыка – образ океана, образованный не через
сиюминутное творчество, а с помощью наперед заданной процедуры.
Собственно,
обычная повседневная жизнь только из этого и состоит. Она как бы проходит в
зеркальной комнате с бесконечными рефлексами многократного заимствования одного
и того же в разных сочетаниях.
Так, текст
исследования Игоря Джохадзе «Неопрагматизм
Ричарда Рорти» (2001) спустя семь лет составил основу
изданной в Минске монографии Ирины Белоус и Елены Хомич. Разумеется, без ссылки
на оригинал. Нечто подобное имеет место в «Парламентской газете», ставшей
рингом межпалатного клинча в Федеральном собрании. Но
в случае с философом ситуация иная: плагиат по крайней мере в одном из своих
томов обнаружила масштабная минская серия «Мыслители ХХ
столетия».
Только
хорошее знание Игорем философии позволяет обнаружить и утверждать, откуда что
надергано. Больше всего – у него самого. Автору обидно, а я скажу: это такая
форма признания его заслуг благодарным человечеством. Кстати, одна из
позитивных форм признания. В конце концов, он же не совершал и не является
автором тех преступлений, что отобрал для своей новой книги. А ведь едва ли не
в каждом из них проявляется все та же имманентная связь читателя и автора,
гротескно выраженная в отношениях преступника и его жертвы. Я замкну цепочку с
другого конца, встав над автором в роли рецензента. Его блудливой ручонкой
владеет все та же зависть к автору первоисточника. Неважно, истинного или
мнимого. Как неважен и объем работы рецензента – от курсива с кавычками до
использования чужого творчества в качестве пургена для излияний в жанре «не
могу молчать». А без него почему-то мог и не возбуждался. Стоит пожалеть обычного читателя, вредная
это профессия.
Важно лишь
то, кто из нас случайным словом выстрелит в десятку человеческих ожиданий. Кавычки
порой служат точности стрельбы больше обрамленного ими слова, хотя успех вообще
определяется именно его воровским выбором. Я спросил у Игоря, по какому
принципу он отбирал эпизоды для «Криминальной хроники...»? Ответ Автора в который раз указал на ключевую роль в журналистской
деятельности чувства естественного, чутья на верное слово,
отточенного напряженной работой парламентским корреспондентом.
Так наша
цивилизация сплагиатила эстетический инструмент дарвинова отбора.
К дате
издания рецензируемой книги человечество достигло высшей фазы эволюции: все деяния включая преступления и совокупления совершаются
исключительно для их освещения в СМИ. Таким образом на
лентах новостей взрываются сюжеты заблаговременно экранизированных романов.
Что
касается указанной выше связи, то она тем прочнее, чем более случайной
представляется: преступника и жертвы, писателя и читателя, автора и рецензента.
Предлагается продолжить по собственному вкусу, чтоб избежать банальностей типа
Моцарт-Сальери.
Человек кажется пришел на эволюционную сцену для того, чтобы
продемонстрировать самому себе интимную суть Жизни вообще. Читая новую книгу философа,
я опять вспомнил об этом. Все мы врем, что мечтаем о брачном ложе с наслажденьем в
комплекте, а истина про счастье любви из нас почему-то прет
эманацией смертного одра в перфекте преступления.
Прежде мне
казалось, сочинение
про любовь содержит в лучшем случае красочные описания устройства
кровати или типологии презервативов. Прочитав подборку Игоря Джохадзе, я понял, где эта любовь прячется на самом деле и
как причудливо мимикрирует черт его знает во что.
Необходимое
пояснение: слова рецензии подобраны и некоторые затем
выделены случайным образом, стохастически. Так
рецензенту в голову вступило – «показалось».