19.10.08 Наталья ВАКУРОВА

Книга в Москве

Искусство быть несчастливым (серебряновечная поэзия нытиков)

Розы в снегу: Русские поэты: Серебряная серия / Состав. И статьи С.Рассадина. – М.: Текст, 2008. – 637 с., тир. 3 тыс. экз. (издано при финансовой поддержке ФА по печати и массовым коммуникациям в рамках ФЦП «Культура России»).

Сборник, который имеет недвусмысленное название «Розы в снегу», представляет собой антологию поэзии серебряного века, составленную известным литературным критиком Станиславом Рассадиным. В антологию вошли произведения 14-ти поэтов, из которых лишь трое входят в школьную программу. О том, что такие поэты, как Дельвиг, Вяземский, Баратынский, Полежаев и другие остаются неизвестными массовому читателю, было сказано – и это запомнилось – в культовом советском фильме «Доживем до понедельника», когда учитель истории (Вячеслав Тихонов) читает стихотворение Евгения Баратынского и учительница словесности (Нина Меньшикова) принимает его за произведение Пушкина, а потом с обидою в голосе говорит в свое оправдание: Баратынского же нет в школьной программе.

Кстати, с экрана было прочитано прекрасное четверостишие, которое стало одним из лучших в творчестве автора: «Не властны мы в самих себе, / И в молодые наши леты / Даем поспешные обеты, / Смешные, может быть, всевидящей судьбе».

Надо сказать, что сам Баратынский был весьма критичен к уровню своего таланта. Одно из его произведений начинается словами: «Мой дар убог и голос мой негромок». Однако в этом же стихотворении он пишет то, что не может восприниматься иначе, как перепевы пушкинского «Памятника». Понятно, что у каждого из этих поэтов был, есть и будет свой читатель, но стихи их неровные и у каждого есть две-три гениальные строки, к которым еще надо продраться сквозь наслоения самомнения, воспитанного на почве русского отношения к поэзии в частности и литературе вообще.

Конечно, многое объединяет серебряновечных поэтов. У многих звучит тема смерти и непознаваемости мира. У того же Батюшкова, у того же Баратынского («Последняя смерть»), Вяземского («Эпитафия себе заживо»). Их мировоззрением был подхваченный автором антологии пессимизм, Ну что ж, оптимисты редко пишут стихи, потому что нет стимула. Красноречиво само название очерка о Вяземском – «Искусство быть несчастливым».

Книга толстая, стихи каждого автора приведены в достаточном количестве, чтоб читать просто для удовольствия. Станислав Рассадин как составитель постарался представить плоды творчества выбранных им поэтов, но в долгу не остался, опубликовав в неменьшем объеме свои литературно критические очерки. При этом в каждом очерке он дает ту или иную черту именно этого поэта, сравнивая их то между собой, то с Пушкиным. В данном ключе комментарии имеют значимость для теории литературы и поэзии, например, что есть трагизм для разных направлений литературного творчества, нынешнего и античного.

Интересно и замечание о том, что среди множества пародий на всех буквально поэтов как-то не прижились пародии на Пушкина. Однако именно из элегии Вяземского взял Пушкин неразрывно связываемый с «нашим всем» эпиграф: «И жить торопится, и чувствовать спешит».

Поэты серебряного века объединяли себя сами сковавшей их меланхолией – сестрой таланта, падчерицей радости жизни. Наиболее «веселым» из них остался Денис Давыдов, видевший смерть в жизни герой войны 12-го года. Впрочем, написано еще до войны: «Жизнь летит: не осрамися, / Не проспи ее полет. / Пей, люби, да веселися! / Вот мой дружеский совет».

Очень хорошо, что антология Рассадина стала путеводителем по поэзии серебряного века, которая по праву считается одним из памятников отечественной культуры, честно говоря, не особенно общедоступным. При этом сборник может быть использован и в учебных целях – кроме сравнительного анализа творчества поэтов, приведены их биографии и другие полезные или просто интересные сведения, делающие сами произведения как-то более близкими современному читателю, закормленному поэзией и просто литературой.

Не хотелось бы прослыть дидактичной занудой, но если кто жаждет быть образованным, стоило бы прочитать антологию Рассадина, где все уже ненавязчиво разжевано и, как говорится, разложено по полочкам.

Hosted by uCoz