29.12.08 Лев МОСКОВКИН

Брифинг вице-спикера Олега Морозова по итогам осенней сессии 2008 года.

 

«В Думе все делается идеально, сказал Морозов и ехидно улыбнулся» – вице-спикер рассказал журналистам об итогах осенней сессии и ответил на их вопросы.

- Может, говорить ничего особенно не нужно. Если вы что-то спросите у меня, я скажу.

- Есть вопросы.

- Есть? Ну хорошо. А так хочу сказать, что этот год в очередной раз развеял мои иллюзии. Я почему-то всегда живу с ощущением, что с учетом моего опыта, с учетом опыта парламента российского, любой наступающий год, любая наступающая сессия, она будет чуть легче, чем предыдущая. А в действительности все происходит ровно наоборот. И эта сессия была тоже очень напряженная, со своими новыми такими, я бы сказал, особенностями работы парламента. Ну, во-первых, мы попробовали впервые процедуру внесения поправок в Конституцию. Это кстати сказать интересный опыт в той части, что выяснилось вдруг, что никто глубоко не вчитывался в закон и когда мы перешли с процедуры первого чтения во второе, то возник вопрос: как поправки вносить, второе чтение ведь для поправок. и выяснилось, что оказывается законодатель предусмотрел это, что когда писал закон о порядке внесения изменений в Конституцию. И поправок в Конституцию на внесенные поправки быть не может. Или другой опыт, который мы наработали, это опыт рассмотрения антикризисных законов, когда нужно было целый ряд решений принимать буквально в течение трех дней от внесения до принятия. Нас за это, кстати, критиковали, и оппозиция критиковала и пресса критиковала. Вот как же так, вы рассматриваете законы в такой спешке. Но иногда, иногда нужно в том числе принимать закон, например для того, чтобы давать позитивный сигнал обществу. Хотите, я вам открою одну маленькую тайну? Я например уверен, уверен на сто процентов, что если бы после десятого съезда, когда целый ряд путинских инициатив, инициатив правительства мы очень быстро воплотили в законы в том числе вспомните закон о гарантировании вкладов в банках – когда мы приняли закон о том, что семьсот тысяч рублей гарантировано государством, причем гарантировано без всякой скидки 10%, что человек может полностью получить, а это касается 98-ми с лишним процентов наших вкладов, сразу паника на банковском рынке затихла. У меня есть стопроцентная уверенность, что если бы мы этого закона не приняли, то многие банки не устояли бы, потому что многие вкладчики стал бы забирать деньги. А в банковской сфере очень часто работает принцип домино. Когда падает один банк, то он обязательно задевает и начинает тянуть за собой другие банки, потому что они связаны внутренними кредитными отношениями. Мы сейчас устояли и не попали в ситуацию 98-го года, которую мы все хорошо помним. Это тоже опыт, который мы наработали. Хотя Задорнов как-то мне напомнил – ты ж был участником, однажды мы в 95-м году вообще принимали один закон, который утром внесло правительство, а после обеда мы его приняли.

Я уже сказал, что этот год, как мне кажется, изменил внутридумскую конфигурацию с точки зрения публичности обсуждения вопросов в Думе. Не знаю, заметили вы или не заметили, у нас сегодня ни один вопрос практически, почти ни один вопрос, в котором есть хоть на миллиметр политическая составляющая, дискуссионная составляющая, не обходится не просто без дискуссии, но обращаю ваше внимание, и без формулирования позиции парламентского большинства. Год назад нас ругали за то, парламентское большинство ругали за то, что мы как бы по праву сильного отмалчиваемся тогда, когда оппозиция формулирует свою позицию, а мы только голосуем. Вот сегодня вы таких примеров не найдете, у нас всегда парламентское большинство свою позицию заявляет. Если мы за, то почему мы за, если мы против, то почему мы против. И мы считаем, что это принципиально правильно с учетом того, что парламент теперь партийный, он стал чисто политическим органом, дискутируют между собой партии, идеологии между собой конкурируют, программы политические. Естественно нужно каждый раз нашему избирателю, нашим гражданам доводить до сведения нашу позицию, позицию парламентского большинства. Это тоже момент такой относительно новый. Ну и наверное еще об одном можно сказать. Понятно, что мы сегодня имеем уникальную в российской истории политическую конфигурацию во взаимоотношениях между Думой, правительством и президентом. Пожалуй впервые такая ситуация имеет место, когда правительство возглавляет лидер победившей на выборах партии. Фактически партийное правительство мы имеем, о чем давно говорили. И понятно, что та линия, которую проводят правительство и Дума, эта линия скоординированная, линия, которую можно обозначить как политическую линию «Единой России». Ну а президент, хотя он и не является членом нашей партии, безусловно, это человек, который, ну скажем так, он в политическом плане освещает своим статусом, своей должностью этот процесс, обеспечивает ему конституционные гарантии и безусловно это наш политический партнер. Что бы там ни говорили, что вот президент должен стоять над политическими баталиями, в нашей президентской системе правления президент не может стоять над политическими баталиями. Вот там где президент выполняет функцию английской королевы, такие страны есть, вот он там может быть над схваткой, он там занимается чисто парадными функциями. У нас президент – это реально действующая политическая фигура. И избиратели, граждане, должны прекрасно понимать – а куда он ведет этот корабль под названием «Россия»? Вот поэтому у нас президент сегодня имеет ярко выраженную политическую позицию, целиком и полностью совпадающую с позицией «Единой России».

- Олег Викторович, ждете ежегодного отчета правительства по поправке в Конституцию?

- Да конечно.

- Как он будет проходить?

- Вы знаете, здесь есть некая интрига, потому что ни мы в своем регламенте, ни правительство в своем регламенте еще не прописали эту процедуру. Вы знаете, что закон, который мы приняли, он предписывает, что сама процедура должна быть расписана соответственно в регламенте правительства, а мы должны расписать ее в своем регламенте. Я бы хотел, чтобы мы очень тщательно подошли к этому вопросу, поскольку здесь очень важна процедура – что будет в результате обсуждения, всегда ли это должно сопровождаться постановлением правительства. Борис Вячеславович на последнем заседании сказал такую фразу, с которой я согласен. Он сказал: скорее всего, мы такому рассмотрению отчета правительства посвятим целый день в Государственной Думе. Это будет такой «день правительства», когда это одновременно и отчет за год, это одновременно и сверка часов с парламентом, это видимо одновременно согласование тех задач, поскольку правительство имеет один из важнейших инструментов реализации своей программы – это закон. Если ему чего-то не хватает, чтобы решить те или иные задачи, правительство должно обратиться к Думе и сказать: вот нам нужно принять такие-то законы в такие-то сроки. Поэтому это обсуждение должно быть не только отчет, на мой взгляд, но это еще и некая договоренность между правительством и Думой о том, что они должны вместе делать на ближайшую перспективу, какие законы принимать, какие поправки принимать в действующее законодательство. Ну, учитывая, что, я уже сказал, правительство и Дума это некая партийная команда единая, понятно, что мы должны выходить на это обсуждение сегодня с некой согласованной позиции, если иметь в виду перспективу. Не оценку, а перспективу. А оценка может быть разная даже несмотря на то, что мы одна команда, потому что какие-то министры нам нравятся больше, как работают, какие-то меньше. Наверно, здесь могут быть всякие последствия такого обсуждения несмотря на то, что правительство и парламентское большинство представляют собой одну политическую команду.

- Когда может быть отчет – в декабре?

- Отчет годичный – наверное да. Я думаю, что скорее всего это конец следующего года.

- В какой форме?

- Я могу только высказать свои предпочтения. Я бы предпочел, раз уж мы пошли на такую норму и она является конституционной, то конечно, я бы предпочел, чтобы это был максимально широкий формат, когда это был бы и премьер, который выступает с отчетом, тем более, что у нас премьер – это крупная политическая фигура. Крупнейшая фигура на сегодняшний день. Чтобы это были все министры, которым можно было бы задать соответственно вопросы. Но еще раз повторяю, это пока мои предпочтения, надо еще посмотреть, как они будут прописаны в регламенте.

- То есть в любом случае отчет постараются отодвинуть на после кризиса?

- Нет, подождите. Во-первых, в девятом году у нас еще будут всяческие проблемы, которые мы называем кризисными. Ну а самое главное, у нас отчет-то по итогам работы за год, да? Либо нам надо принимать решение и смотреть за этот год, но вроде уже не очень как-то складно, учитывая, что сегодня у нас 29 число и уже дней не останется. Наверное, это все-таки будет отчет по итогам работы за 2009 год.

- Вы воспользуетесь своим правом перед правительством ставить вопросы?

- А как же, а как же, в этом и смысл. И больше того, я думаю, что это нужно будет заранее дать сигнал правительству, какие вопросы беспокоят Думу, для того, чтобы это прозвучало в отчете.

- Очень кстати вы сегодня вспомнили дефолт, потому что даже коммунисты признают позитивную роль его авторов. Но у меня вопрос, вы понимаете, если я сейчас скажу, что законы, которые вы напринимали – сегодня критика была и в Совете Федерации – они разгоняют кризис на самом деле, вы конечно не согласитесь. И докажете, что это не так. На самом деле это строго так, это то же самое, что было в 98-м году и это позитивно. Несмотря на то, что я воюю с Резником, Плескачевским и Шаккумом, они герои. Если бы не были не просто таким сильным вице-спикером, умным, который понимает мои сложные вопросы, вы никогда ни разу от меня не отбивались в отличие от других депутатов, но кроме того вы причастны к биотехнологии. Это строго биотехнологический прием – ускорить кризис и развязку, все равно никто не знает, что с кризисом делать. Так почему нельзя сказать правду? Вы же делаете именно это.

- Знаете что, я бы сказал так. В государстве в совокупности, особенно во власти, именно в совокупности, умных людей всегда больше, чем дураков. Наверное, есть и дураки. Но в совокупности умных людей больше. Можно говорить о каких-то неточностях, ошибках, можно говорить, что не все решения до конца выверены. Но если брать некую среднюю составляющую этих решений, они все равно объективно работают на стабилизацию экономической ситуации, на стабилизацию на финансовом рынке – насколько это возможно в условиях кризиса. Для меня например вещь совершенно очередная, потому что я прекрасно владею ситуацией на конкретном очень крупном предприятии под названием КамАЗ. Принимаются решения. Которые так или иначе стабилизируют ситуацию, чтобы не впасть в штопор, когда начнутся увольнения, завод напрочь встанет. Я могу согласиться с вами в чем – мы дали субъектам федерации своим законодательным решением снижать налог на малый бизнес с 15 до 5%. Я знаю, что многие субъекты федерации сейчас, как принято говорить в ваших кругах, чешут репу. Сидят с калькулятором и внимательно считают: можно ли вообще снизить, насколько надо снизить, простимулирует ли это активность малого бизнеса, как соотнесутся выпадающие доходы бюджета и стимулирование малого бизнеса. Право такое есть у них, но не торопятся.

- Вот все делается идеально – так и надо.

- Напишите так.

- Я так писал уже.

- Напишите так: Морозов сказал, что все делается идеально. И при этом ехидно улыбнулся.

- Понятно.