26.04.09 Лев МОСКОВКИН

Ненавижу попов!

Увы, мой брат Владимир продолжает меня преследовать по нарастающей из-за маминой квартиры. Как стало понятно, он и его духовник санкционировали мою смерть, учитывая, как в Москве отлажена квартирная мафия.

Приснится же такое: будто танк с наведенным на меня дулом, а я ружье заряжаю – сейчас, сейчас – от танка отстреливаться... И вот написал после очередной бессонной ночи, следуя заветам великого генетика Александра Рубановича. Он мне сказал когда-то: не можешь пережить – пиши. В итоге я стал журналистом. Но счастья это не принесло, только некую компенсацию жуткой негативной энергии, опять исходящей от людей на бытовом уровне. Милиция и РПЦ напряжение между людьми тщательно поддерживают, а суд превратился в бухгалтерию – кто больше платит, тот и прав.

Ситуация такова, что я, политический журналист – писал про записку о взрыве в Волгодонске, о причинах смерти Щекочихина – испытываю угрозу намного больше от квартирной мафии, запущенной против меня после смерти мамы моим младшим братом.

Он платит немалые деньги, чтобы эта преступная цепочка работала. И все лишь по причине того, что не может и не хочет остановить раздор в собственной семье. Проще было уничтожить мои вещи и генетический архив, чем разместиться в трех собственных домах и большой трехкомнатной квартире своей жены, которую он сдавал, а теперь наконец вселил свою беспутную дочь.

Когда он был малышом, мы были дружны, я его нянчил. Сейчас думаю: не будь я журналист, вряд ли был бы жив – такая была атака. Участковый уполномоченный Сергей Махонин упорно невозбуждает уголовное дело, игнорируя указания прокуратуры и вмешательство Комитета гражданского контроля Андрея Бабушкина. В квартире уже прописана племянница со своей дочкой без моего ведома, хотя я писал в паспортный стол бумагу с предупреждением этого не делать, коль она исполнитель воли брата по погрому в маминой квартире.

Противно то, что квартира ей нужна исключительно чтоб сдавать – для денег, работать ее брат не научил, только выкидывать чужое.

Но самое противное, мерзкое то, что выяснилось только после маминой смерти. Мама и брат вели настоящую войну, в которой их идеологически поддерживали с каждой стороны их духовники. Владимира – в Пушкино, ближайшем приходе к Заветам Ильича, откуда он нас всех выгнал 20 лет назад и мама наивно настаивала, чтоб он со мной «поделился». Зачем тогда перевела на него участок с домом, который сама же строила? Мне она только говорила – Владимир очень злой. А ему при мне сказала: ты ждешь моей смерти. Знала бы она, что он может еще натворить. Как он смог в числе прочих натравить на меня еще и свою мягко говоря неспокойную тещу, которую тоже выгнал, уму непостижимо.

Поведение брата я воспринимаю как беду – аналогично он ходил по Москве босиком, прекрасно зная, чем это кончится. Родители переживали, но Владимира из кутузки выпустили – BBC передало. И наша умная мама, заботливо защищавшая его от армии, сама сдала от греха. Впрочем, в Наро-Фоминске Владимиру было не так уж плохо, пригодилось то, что он прекрасный художник. И тем не менее, это как неизлечимо больной человек, с чего собственно все и началось. Как Владимира с пороком сердца забрали в армию – загадка. Сейчас он тратит на войну со мной очень много денег и ни при каких условиях не может перейти в разряд невменяемых. Наоборот, его в отличие от меня в той же милиции воспринимают как абсолютно вменяемого человека, с которым очень даже можно иметь дело. Хотя его логика – где я потерял свое жилье – не выдерживает никакой критики, потому что он приложил к этому усилия.

Что происходит с людьми? Откуда столько негатива? Так было после войны, когда даже детей ненавидели и наши родители были необычным исключением. Только вот жить было негде. Я этого помнить не могу, мама рассказывала, откуда ее только со мной в грудном возрасте ни выгоняли включая дачу деда.

Сейчас опять жить негде. Да в общем-то и не хочется. Долго не хотел этого писать, проще воевать с депутатами в Думе – они по крайней мере вменяемые в отличие от «обычных» людей. На бытовом уровне в основном нелюди. Жуть, что с ними происходит. Эту бы энергию да на мирные цели, никаких бы кризисов не было, только расцвет.

И попов убрать вместе с их религией для оправдания черной совести, лишь бы деньги платили. Хорошо еще, что они тупые и в эволюционизме ничего не понимают начиная с Чаплина, с которым я спорил в Интерфаксе, а то б затоптали весь этот так называемый дарвинизм – последнюю мою игрушку, что меня как-то успокаивает в этом мире.

 

Моей судьбою в данной ее линии затронуты две больные темы с общим звучанием – претензии меньшинства на духовную власть и огосударствление организованной преступности. У нас же страна такая, что каждый мучается своими проблемами в одиночку, не рассчитывая на власть и даже не отдавая себе отчета, насколько удобрено павшими одинокими воинами поле боя элиты с населением.

Можно относить к элите общепризнанных бандитов или убеждать себя по советской схеме, что лишь кое где у нас кто-то честно жить не хочет, а моя милиция меня бережет, но факт есть факт – практически во всех крупных городах мира сложились самоорганизованные цепочки огосударствленной преступности, специализирующиеся на жилищном рейдейрстве и махинациях с недвижимостью включая землю. Типы самоорганизации и огосударствления в разных странах и даже разных городах одной страны столь различны, что локальный опыт не дает общей картины.

Можно сказать, что в Риге квартирная мафия действует против русских, хотя латыши от нее страдают и вовсе безответно – в отличие от русских, их никто не защищает от собственной независимости хуже чем на Украине. А в Москве вообще все тип-топ, хотя это наглое вранье.

Например, во время массового отъезда из России конца 80-х – начале 90-х действовала «потеря» стариков на пути из Совсоюза в Госизраиль. Тогда же возникла полутеневая система продажи квартир в России и перевода денег за границу через компанию Израсов. Они же получили возможность выдавать визы, от чего потом стали открещиваться. Что случилось с этими деньгами в Южной Америке, трудно сказать. Большинство было переведено в Израиль и там по наводке съедались местной системой, аффилированной с органами государственной власти. Израиль на полтора десятка лет раньше России встал на путь расхищения собственности судебными приставами.

К настоящему времени в Москве цены на жилье искусственно взвинчены по нескольким причинам начиная с отсутствия иных инструментов накопления и сохранения ценности. С хилого оборота жилья, в значительной степени монополизированного и криминализованного, кормятся элементы преступных цепочек, ключевую роль в которых играют участковые уполномоченные милиции. По их наводке действует несколько схем включая устранение одиноких людей и даже целых семей. Эти схемы хорошо известны и описаны по судебным решениям.

Менее известны схемы скупки долей в неделимых квартирах с оформлением специально заточенными нотариусами типа м-м Уразовой, под которую меня подставил брат. Когда оказалось, что я журналист, делу был дан задний ход и м-м оправдывалась.

С мной случился счастливый вариант. Более типичны варианты со смертельным уколом медсестры, оформленной на работу в участковой поликлинике на пять дней и очень кстати вернувшиеся с дачи родственники узнают, что именно на эту мифическую медсестру завещана квартира. Вернуть квартиру? Как нечего делать, ментура укажет адвоката и выйдет холеная дама ценой $20 тыс за начало разговора.

Hosted by uCoz