30.10.11 Лев МОСКОВКИН, Наталья ВАКУРОВА

Книга в Москве

Суп из ощипанной красоты

Не смей летать, они убьют!

Только не становись ветром!

Автор со взглядом de profundis

Жила-была на свете, извините за выражение, женщина...

Я буду все равно писать, пока жива – Галина Артемьева-Лифшиц

Красота в платьице Золушки адекватно рыночному спросу

«Жила-была на свете, извините за выражение, женщина. Ну и в определенный судьбой срок родила она себе дочку. Себе – это, конечно, сильно сказано. Но они все (кто рожает) думают, что себе. А иначе – кто б согласился. Мучиться-мучиться, а потом кому-то чужому? С какой это стати? Когда именно эту, для себя рожденную, любишь с каждым днем сильнее и надежнее» – рассказ «Бабочки и райские птички» получил по прихоти автора название от фортепьянного цикла чешского композитора Богуслава Мартину, в свою очередь вдохновленного художником Максом Швабинским.

Раскрыть прихотливость творчества, вообще произнести нечто содержательное в ответ на дежурные вопросы читателей-почитателей не может почти никто из художников, равно художников слова, кисти, фото-кино или чем там еще люди творят прекрасное и не очень. Галина Артемьева, автор нового сборника рассказов «Несчастливой любви не бывает», может, кажется, описать все в себе и вокруг себя на пространстве от самых близких ей людей до того, что происходит далеко за океаном, щедро вставляя в текст собственные «мудрые мысли» – красиво выраженные познавательные наблюдения технологического применения (Несчастливой любви не бывает: рассказы / Галина Артемьева. – М.: Эксмо, 2011. – 288 с., тир. 6 тыс. – (Лабиринты души).

История нестандартной дочки со своей якобы ординарной матерью отражает судьбу автора сильного в художественном смысле творческого продукта. Как бы родительница ни пестовала-вынашивала, в муках рожала, в метаниях растила, дитя отторгается от творца и начинает жить дикорастущей жизнью. Уродись оно сереньким, «как все», и проблем нет. Что получилось, на том судьбе спасибо.

«Бывает все наоборот. Когда все происходит, как в сказке про лжеутку-подкидыша. Появляется белая лебедь, вся в изгибах, перьях, пене, глаз подсвечен изнутри сиянием. Даже текучие воды застывают, чтобы отражение не испортить. Все готовы любить. А что еще с красотой делать? Ощипать, суп сварить? Такое практикуется нередко. Однако из просто уток супы вкуснее и полезнее. А этими – только любоваться. А есть еще такие психи, что шею норовят свернуть – потому что нельзя быть красивой такой. Так что, может, с ушами-радарами и носом-рулем оно и спокойнее, и характер формируется поуживчивее в соответствии с рыночным спросом» – рассказ-аллегория «Только не становись ветром» фантастический по форме и реалистический по содержанию. Воспринимать смысл его трудно из-за ошибки верстки, которую обещают исправить при допечатке.

Рассказ с глубоко ассоциативным названием «Кавказский пленник» составной. В нем ужились зарисовка из нашей фантастической жизни с чистой реальностью, слегка мимикрированной под фантастику женско-литературного гламурчика, современный ширпотреб gyno fiction адекватно коммерческому спросу текущей гиномании. Паровозик компьютерных ошибок вывез на редакторской невнимательности одно с другим ради материнского призыва: «Только не становись ветром!»

Попросту говоря, на 63-й странице предпоследний абзац «Только не становись ветром» – название и соответственно начало следующего рассказа, так что их в сборнике не 16, а 17. Все очень разные по фабуле, даже по языку – автор вживается в своих героев. Каждый рассказ согласно законам жанра несет ближе к концу кое-что такое, что не угадаешь, и как правило заканчивается вопросом – жизнь ведь редко дает ответы.

Программным как нам кажется стал все же не последний типичный в своем жанре закольцованный действием рассказ-зарисовка «Несчастливой любви не бывает», а несколько антонимичный ему «Нырнуть и красиво вынырнуть» – рассказ-притча о правильном выборе жизненной стратегии для времени, отрицающем все стратегии жизни вместе с ней самой. Отметим, что словесное отображение интимных моментов Макроэволюции под силу скорее просто умному человеку, чем остепененному ученому. Человек вообще такое существо, приспособленное для жизни буквально в аду и творит себя сам. Творит в том смысле, что специально обученные для создания соответствующих невыносимых условий персонажи постоянно тусуются в продуктах творчества Галины Артемьевой. У нее эти злодеи – герои третьего-четвертого плана. Ее герои не борются со злодеями, а существуют среди этих декораций.

Короче, надо уходить, нырять, прыгать ласточкой в новое – что не умеешь, не знаешь и что само по себе пугает. Наворот своей жизни следует творить собственноручно, иначе это сделают другие и так, что всем тошно будет.

Новый сборник Г.Артемьевой представляет исчерпывающий набор вариантов рассказа адекватно нашей современности подобно тому, как это удалось сделать в советском прошлом классику жанра Михаилу Веллеру в чудесном сборнике «Хочу быть дворником». Тогда, может быть, все было плохо, но таких ошибок в издании книг как-то не попадалось. И к оформлению книги относились более внимательно, чтоб рисунки индивидуально подходили к тексту.

Так что автор предполагает, а природа располагает. Независимо от воли творца на первый план выплыло совсем другое: «Лучше бы красивые появлялись в исключительно в богатых, ни в чем не нуждающихся семьях. Им бы тогда больше прощалось, учитывая их материальные возможности и практическую недоступность. Но природа на такую справедливость не пойдет ни за что, хотя и делает богатым целый ряд скидок: пластическими операциями и другими манипуляциями даже лягушку можно превратить в лебедя. Хотя все равно непонятно, зачем им это надо. Ведь у красивых статистически судьбы одна жальче другой. Все норовят красотой обладать, вобрать в себя хоть лучик от светящегося ока, хоть улыбку, хоть слезу. И чаще всего слезу».

В который раз придется нам признаться, что в этот расцвет книгопечатания все труднее выполнить правило «по уровню написания рецензия не должна быть ниже уровня рецензируемого произведения, иначе возникает недоверие». Неприличным приемом используем тот факт, что автор, написавший приведенное выше, как бы не понимает, что происходит с завершенным произведением на пути от передачи текста редактору до появления книжки на полке в магазине. Там тоже творчество на высшем накале эмоций, но описать эту глобального масштаба драму Галине Артемьевой якобы не под силу.

Проблемы коллектива привели к мировому кризису экономики. Чем больше денег, особенно шального черного нала, тем меньше эффективность общего итога. Тем меньше достается автору и исполнителям. Чем лучше творческий продукт, тем больше на дороге от автора к читателю страдающих от иссушающей жажды не столько создать свое, сколько прикоснуться к чужому. И до книг Артемьевой мы знали от Высоцкого про «Вдоль дороги лес густой с бабами-ягами, а в конце дороги той плаха с топорами», а от Булгакова – про типично-стандартную судьбу автора в «Театральном романе».

У нас в России все творцы, никто просто так ничего не сделает, даже когда пытает другого (роман Артемьевой «И в сотый раз я поднимусь»).

Надо быть благодарным судьбе за то, что в таких условиях трамваи ходят, бутылки принимают и почему-то еще выходят в свет книжки удивительные. Автор бесится, но терпит. Рецензент не автор, чтобы подобно девушке на выданье попридержать язык.

Конечно же глупость заставить такую писательницу сменить запоминающуюся фамилию «Лифшиц» на по-советски безликое «Артемьева». Фамилия может хороша по жизни, но не учитывать веяния времени и при этом ссылаться на коммерческие задачи – это за пределами понимания. Мы ж не в Израиле, где этих Лифшицей, как в России Артемьевых.

Того же разлива стремление огламурить, вынести в headline нечто расхожее в маркировании ширпотреба и приписать в скобочках «Лабиринты души».

Для Артемьевой-Лифшиц нет никаких «лабиринтов». Остается впечатление, что авторы смежного права, как портные костюма в миниатюре Райкина, не читали, не вникали или не поняли, что они делают, с чем и для кого. Ну, нам-то хорошо, мы получили чудесную книгу в невыразительной обложке с отзывами великих для своей узкой среды людей, которые можно поместить на обложку любого произведения, настолько цитаты безлики и неинформативны. Того же рода аннотация. Чтоб написать ее, читать книгу не обязательно.

Это при том, что столько художников у нас прозябает. При том, что сам автор дал десятки зацепок для любого ассоциативного названия: «Не смей летать, они убьют!», «Взгляд de profundis», «Только не становись ветром». Учитывая отношения автор-издатель – красавица и чудовище, особо привлекательно для headline «Вон отсюда!» Хотя примут на свой счет совсем не те, кого бы «вон».

Название статьи – все равно что шляпка для женщины в летах. Но мы ж про другое. Может хватит друг друга обманывать и научиться излагать правду, как Галина Артемьева-Лифшиц? Попробуйте, «правду говорить легко и приятно» – сие есть святая правда. Как и то, что было дальше...

 

«Я – Выпрямитель дорог» (комментарии автора)

То, что Галина Артемьева написала нам в ответ на вопросы – как это у нее получается, откуда берется? – не менее интересно, ярко и живо, чем сами рассказы:

 

Откуда берутся?

Из шагов, мыслей и снов.

То есть: иду, долго шагаю, рождается сюжет. Начинает крутиться, крутиться в голове. Мысли так и роятся. Выстраиваются...

Многие сюжеты приходят во сне. Оставалось лишь записать.

Несколько сюжетов пришли после литургии в храме. Например, рассказ «Воскресенье».

«Кавказский пленник» пришел ко мне в Берлине, на пересечении Майнеке-штрассе и Ку-дамма. Я быстро шла и думала о русских бедах. Об этом – почти – конце света, связанном с пьянством, скотством, потерей всего человеческого... Я перестала во время этой ходьбы видеть перспективу... И очень испугалась...

Тут я сделаю отступление. Важно! С раннего детства мне снился (многократно) один и тот же сон: я еду на каком-то подобии машины (сейчас сказала бы – на гоночной машине, как в Формуле-1, но в детстве такого не видела и не представляла, что такое существует). Я мчусь. Машина двигается силой моей мысли. Дорога ровная, прямая. Скорость огромна. И вдруг – зигзаг. Машина съезжает с дороги и мчится по бурелому, кочкам, пням, грязи. И я знаю, что я должна. Я во сне должна собрать все силы души и мысли, чтобы вернуть машину на ровную дорогу. Надо – так! Я просыпалась мокрая от усилий, представьте! Но – дорогу всегда находила и всегда выходила на ровный путь.

Поскольку сон продолжался в течение долгих лет, я, естественно, стала думать, а что это за знак? Почему он мне дается и что от меня хочет?

И вся судьба моя теперь мне отвечает.

Я – Выпрямитель дорог.

Это, естественно, не комплекс Наполеона. Но просто так получается. И в жизни, и в творчестве.

... Горько мне было думать о русской судьбе. И стала вспоминать лучшие качества народа. Их так много! Не счесть. Это – отдельный разговор. Ну, попутно вспомнила «Кавказского пленника» Толстого. Чудо моего детства, которое всегда со мной. Жилин и Костылин. А до Толстого – другие мои душевные друзья, напитавшие душу – Державин, Пушкин, Лермонтов... «Как лучшую песню Отчизны моей люблю я Кавказ.»...

К чему мы идем?

Стала думать.

Не постеснялась назвать свой рассказ «Кавказский пленник».

Хотела связать воедино время и культурные нити... Стала создавать картину.

Она меня ужаснула.

А делать было нечего.

Писать было тяжело. Очень. Я же не люблю пугать. Мне самой нужна надежда. Без нее и жизни нет.

Толстой очень хорошо чувствовал душу своего народа. Ничем не кичился. Докапывался до самой глубины. Я сейчас возлагаю надежду только на детей.

Ах, хоть бы кто-нибудь из них прочитал и задумался...

Вдруг...

«Только не становись ветром»... Глубинные истоки – страх за детей. Постоянный, неизбывный. Эти слова-заклинание – порождение этого страха. Моего личного страха за единственных на всем белом свете людей, у которых только и есть – я.

Вторая тема – красота как проклятие. Уродившись красивой (красивым), человек подвергается ужасу вожделения, желания поработить и сломать красоту... Я много раз замечала, что у красивых людей души травмированы чудовищно.

Женщина из «Ветра» в результате ряда юношеских страданий (плюс бедность и беззащитность) – превратилась в ледяной камень. Ну, это и так понятно.

А дальше ей – или погибель. Или душа все-таки оттает. От тепла любви.

Сюжет рассказа пришел в Японии. Давно. В мой первый приезд туда. В Киото родился этот сюжет. И это не фантастика. Там дело не в том, что она ТАК забеременела. Она, кстати, может, и от старика своего забеременела... Откуда я знаю? А дело в том, что если человек за свою жизнь не поймет, что есть любовь, то он и не человек вовсе. И у всех свои пути к этому пониманию. И... много чего «и»... Это произведение искусства. Из чего следует, что ни автор, ни читатели не могут дать однозначный ответ. А каждый найдет себе свое.

И тут знаете что еще важно? Не про что даже! И не вывод.

Важно то ощущение, которое вдруг приходит во время и после чтения.

Это как дегустация тончайшего вина.

Сначала вдохнешь аромат.

Потом посмотришь на свет.

Потом решишься взять в рот маленькую капельку и, не глотая, ощущать оттенки вкуса.

И только потом, сделав глоток, почувствовать, как вино разливается по жилам, даря – порой радость, а порой печаль. Как-то так.

Я очень люблю рассказ «Незаметная черная кнопка.» Про него тоже говорят – фантастика. Ничего подобного! Эта бабушка – врач-гипнотизер. Воровка нарвалась, на свою беду, на редкого и классного специалиста. Это вызывает у меня улыбку.

Рассказ приснился целиком и полностью. Встала и записала.

Я абсолютно уверена в себе и своих силах. Я всегда знала о том, что и в какой области мне дано. Это не гордыня – это мое знание. Именно поэтому я спокойно относилась к тому, что обо мне никто не знает. Придет время – узнают. И не тогда, когда мне этого хочется.

И потом: родной язык – мистический. Если я ему угодна, он меня без поддержки не оставит.

Я буду все равно писать, пока жива. Очень не хочется скатиться в «любовные истории», хотя любовь – основа нашей жизни... Но разница существует.

И ужасно интересно, что будет дальше.

Народ за 20 лет обыдлился чрезвычайно. Как мало оказалось надо – прямо диву даешься! И все же – читают. Покупают книги – часто при полном безденежье. Это подвиг. Именно поэтому не могу себе позволить гадить мозги тем, кто доверился мне и читает меня.

Вот так мне кажется.

 

Кстати, 3 декабря я буду в Москве выступать на выставке нон-фикшен в ЦДХ на Крымском валу. Должна быть презентация моей книги «Код Мандельштама». О ней – разговор особый.