08.09.12 Лев МОСКОВКИН

 

Большой зал Консерватории – пол в фойе опасно скользкий

Международный день солидарности журналистов. Благотворительный концерт памяти погибших журналистов. Государственный симфонический оркестр «Новая Россия», дирижер Анатолий Левин.

Фото см.:

http://www.facebook.com/media/set/?set=a.425415024161827.85856.100000799992009&type=1&l=a5c6a22b08

Побывали с Натальей Вакуровой на концерте по погибшим журналистам. Открыл вечер Михаил Федотов словами, что к музыке имеет отдаленное отношение. Назвал Наташу Эстемирову, Диму Холодова, Славу Листьева и других. Николай Сванидзе утверждал, что профессия журналиста не стала менее рискованной как в физическом так и в политическом смысле. Говорил о солидарности, которая с ним рядом не лежала. Далее последовала и вовсе хрень про собаку Политковской, которая боялась мужчин. Кто ее нес, я не отфиксировал.

Никогда еще не было, чтоб так мало было людей, кого я лично знаю: Дмитрий Быков, Ясен Засурский, Евгений Ихлов, Михаил Федотов, Вера Холмогорова, Роберт Шлегель – и еще вдова погибшего от взрыва на кладбище журналиста, дочь которой занимается на катке, где наши дети катались.

Наталья конечно удивилась: рядом Шостакович, Моцарт и... Быков. Что он читал, вообще непонятно.

На самом деле наш придворный поэт зачитал очень уместные по номинальному подходу стихотворения, весьма талантливые – «Теплый вечер...» и «Двенадцатая баллада». Он выполнил заказ и не виноват, что изображенные на мишени лица принадлежали людям со слишком разной ролю, чтобы воспринимать все действо однозначно. Непонятно, считают в итоге Щекочихина погибшим или нет, в чем я никогда не сомневался. В чем я сомневался, это как относиться к его конфликту интересов депутата и журналиста. Тогда и застреленный Юшенков был журналистом, он редактировал газету, в которой печатал мои материалы про Путина и вообще. Что касается Анастасии Бабуровой, то ее «работа» такой же позор, как и ее нелепая смерть – позор ее учителей на Журфаке и работодателей из Новой газеты. Там ей не платили. А меня обозвали «гондоном», за то что я написал – Щекочихина отравили солью таллия. Потом сами то же писали. Потом опять отказались от версии отравления.

Журналистов убивают практически по всему миру. Убивают в основном американцы, переводя стрелки на те страны, которые США сделали мишенью своих интересов. El Pais судится с США много лет из-за своих сотрудников, убитых в Ираке и Эквадоре. Для развития темы убийства журналистов в России было предпринято несколько проектов в т.ч. нечто похожее на проект «убийство юриста Магнитского». Только менее удачное. Им нужны трупы для дискредитации страны, никого они не защищают.

Быков об этом не пишет, потому что придворный. Быстро привык купаться в славе. Это более уместно для музыкантов. Они свое дело знают без политики – солисты Алексей Володин и миниатюрная Екатерина Державина, дирижер Анатолий Левин.

Исполняли пятую симфонию Шостаковича (про 37-й) и концерт Моцарта ми бемоль мажор для двух фортепьяно. Для студентов Консерватории это был чистый подарок, их пустили после третьего звонка на галерку. Свободных мест много, особенно в партере. Первые три ряда пустые заполнились во втором отделении такими, как мы, с билетами для журналистов. Перед концертом в кассе давилась очередь за билетами – чуть меньше, чем потом в женский туалет.

Оркестр симфонический какой-то очень богатый, все с избытком. Музыканты сильные и в основном молодые, многие просто красивые.

 

Дмитрий Быков. «Двенадцатая баллада»

«Хорошо, говорю. Хорошо, говорю тогда. Беспощадность вашу могу понять я. Но допустим, что я отрёкся от моего труда и нашел себе другое занятье. Воздержусь от врак, позабуду, что я вам враг, буду низко кланяться всем прохожим. Нет, они говорят, никак. Нет, они отвечают, никак-никак. Сохранить тебе жизнь мы никак не можем.

Хорошо, говорю. Хорошо, говорю я им. Поднимаю лапки, нет разговору. Но допустим, я буду неслышен, буду незрим, уползу куда-нибудь в щёлку, в нору, стану тише воды и ниже травы, как рак. Превращусь в тритона, в пейзаж, в топоним. Нет, они говорят, никак. Нет, они отвечают, никак-никак. Только полная сдача и смерть, ты понял?

Хорошо, говорю. Хорошо же, я им шепчу. Все уже повисло на паутинке. Но допустим, я сдамся, допустим, я сам себя растопчу, но допустим, я вычищу вам ботинки! Ради собственных ваших женщин, детей, стариков, калек: что вам проку во мне, уроде, юроде?

Нет, они говорят. Без отсрочек, враз и навек. Чтоб таких, как ты, вообще не стало в природе.

Ну так что же, я говорю. Ну так что же-с, я в ответ говорю. О как много попыток, как мало проку-с. Это значит, придётся мне вам и вашему королю в сотый раз показывать этот фокус. Запускать во вселенную мелкую крошку из ваших тел, низводить вас до статуса звездной пыли. То есть можно подумать, что мне приятно. Я не хотел, но не я виноват, что вы все забыли! Раз-два-три. Посчитать расстояние по прямой. Небольшая вспышка в точке прицела. До чего надоело, Господи Боже мой. Не поверишь, Боже, как надоело».

 

Теплый вечер – последний абзац не звучал

Теплый вечер холодного дня.

Ветер, оттепель, пенье сирены.

Не дразни меня, хватит с меня,

Мы видали твои перемены!

Не смущай меня, оттепель. Не

Обольщай поворотами к лету.

Я родился в холодной стране.

Мало чести – оставь мне хоть эту.

 

Только трус не любил никогда

Этой пасмурной, брезжущей хмури,

Голых веток и голого льда,

Голой правды о собственной шкуре.

Я сбегу в этот холод. Зане

От соблазнов, грозящих устоям,

Мы укроемся в русской зиме:

Здесь мы стоим того, чего стоим.

 

Вот пространство, где всякий живой,

Словно в пику пустому простору,

Обрастает тройной кожурой,

Обращается в малую спору.

Ненавижу осеннюю дрожь

На границе надежды и стужи:

Не буди меня больше. Не трожь.

Сделай так, чтобы не было хуже.

 

Там, где вой на дворе в январе,

Лед по улицам, шапки по крышам,

Там мы выживем, в тесной норе,

И тепла себе сами надышим.

Как берлогу, поземку, пургу

Не любить нашей северной музе?

Дети любят играть на снегу,

Ибо детство со смертью в союзе.

 

Здравствуй, Родина! В дали твоей

Лучше сгинуть как можно бесследней.

Приюти меня здесь. Обогрей

Стужей гибельной, правдой последней.

Ненавистник когдатошний твой,

Сын отверженный, враг благодарный, -

Только этому верю: родной

Тьме египетской, ночи полярной.

 

08.09.12

Скрытая наследуемость Missing Heritability Problem рекомендую Александр Рубанович – кто понял отзовитесь http://vigg.ru/fileadmin/user_upload/Rubanovich/Missing_Heritability.ppt

Скрытая наследуемость (Missing Heritability Problem) – лекция завлаб экологической генетики ИОГен Александр Рубанович.

Ответ на вопрос что нового в генетике – с 2009 года изучается т.н. скрытая наследуемость. Например, предрасположенность к диабету первого типа повышает вероятность болезни не в 3-4, а в 15 раз. Для ответа А.Рубанович предложил посмотреть его презентацию, опубликованную на сайте ИОГен.

Презентация без лекции скорее путает, чем разъясняет. Несколько слов, которые удалось вытащить из автора (может этот человек общаться на равных, без аристократических издевательств?) разъяснили суть поставленной проблемы.

Разумеется, на мой взгляд, «новая проблема» давно решена. Зачем ее вытаскивают сейчас, приправляя древними аргументами вроде «кошмара Дженкинса», это вопрос для психиатра, если речь идет о конкретном человеке. В целом он генетический.

Ответ на вопрос «проблемы» еще проще. Стабильность жизни во времени обеспечивает самоорганизация. Раскройте глаза и посмотрите вокруг – на себя, своих детей и родителей, людей на работе и улице. Сравните то что видите сегодня с тем что видели в прошлом. Попытайтесь объяснить не то, что схоже, а разницы.

Волны структуры хаоса переключают типы (каналы) самоорганизации. Другое дело, что если стабилизировать все, кроме разницы двух особей, от которых можно получить потомство, то обязательно получится менделирование. Сам наблюдал по полосочкам диск-электрофореграммы трансферринов.

Почему Рубанович утверждает, что «Убедительных и регулярных взаимосвязей с фенотипами не обнаружено»?

Т.о. наследование обеспечивается законами науки синергетики и автор это отлично знает.

С другой стороны, представленные им картинки фореза белков размыты из-за недостаточного отведения тепла фирменных западных приборов водопроводной водой. У нас были самодельные камеры (очень тонкие гель и стекла, эффективное двухстороннее охлаждение замороженными элементами, быстрый процесс под высоким напряжением с малым током) и картинки были четкие с безусловным менделированием и связями с фенотипами, например, по устойчивости к кислородному голоданию, типом развития и т.п.

К чему приводятся высказывания Гельфандов, деда и внука? Дело не в том, что мне неприятен этот заносчивый хам. А в том, что он скрывает суть в т.ч. и своих работ, злится если кто-то за него это сделает и хамит если кто другой на это укажет. У нас остались разногласия в оценке блестящего рассказа Водолазкина «Ошибка рецензента». Потом главой всего общественного мнения обо мне оказалась Татьяна Авруцкая, участвовавшая с разграблении архива Саканян-Бабкова, коль я при сем не присутствовал, но написал. Это факты, а откуда мнения, вопрос тот же генетический.

Неприятный осадок у всех, поэтому товарищ ученый выступает с чисто политическим заявлением. Пример в презентации: «Современные биоинформатики полагают, что все эти математические построения лишь отвлекали от реальных задач».

Я предлагаю представленную мной картинку из жизни генетических животных примером «скрытого наследования», коль Рубанович из типичного для этой среды низкопоклонства перед Nature называет очевидное скрытым. В этом смысле его пример «скрытой материи» уместен.

Для убедительности скажу, что Гельфанд конечно бриллиант в своем роде самоорганизации. Аналогично ведут себя все великие генетики современности, например, Алексей Кондрашов. Так же по-хамски вели себя Мейнард Смит и Свирежев на конференции, где по словам Кондрашова он сыграл предводителя советской генетики. Со слов Рубановича, который тоже там был, я знаю как было на самом деле. Кондрашов обиделся: «Многие знания порождают многие печали». Слушатели лекции были заинтригованы. Мои знания порождают радость примирения с действительностью. Только я понял, что присутствую при эксперименте по изучению Missing Heritability.

Она действительно скрытая – кроме меня? Впрочем, со мной такое постоянно, потому на меня и злятся. Картинка поведения повторялась на моих глазах многократно.

Опыт общения с большим количеством людей нескольких достаточно изолированных сфер общества позволяет говорить об их параллелизме с одной стороны и общих различиях с другой. В частности, в научной (интеллигентской) среде легко распространяется негативная информация. Набор лиц и типов поведения в сравнении разных сфер жизни упорно напоминает о рядах гомологической изменчивости Вавилова. В каждой сфере встречаются редкие люди с конструктивным настроем (условно роль Миши Панина, персонажа «Театрального романа» Булгакова). Встречают носители генетической ненависти к своей стране, мужчинам, супругу. В прошлом мишенью бывали начальник, еще раньше – родители и дети, свои и вообще дети.

Как подобная среда порождает некую научную истину? М.б. это фикция, а истина формулируется иначе? М.б. все врут про то, что такое Макроэволюция, а правда то что формулирую один я? Тогда причина в том, что я независим от породившей меня генетической среды. И не нуждаюсь в публикации своих материалов в Nature, чтобы добиться положения в науке само-оскоплением и само-уродованием своих результатов.

Лучший пример – в презентации: Возможные объяснения парадокса

«missing heritability» (по Peter Visccher, 2011)

В порядке роста правдоподобия и не исключая друг друга

- Оценки наследования по родословным ошибочны

- Неаддитивность действия генов (эпистаз)

- Взаимодействия генотип – среда (GxE)

- Эпигенетические эффекты

- Низкая мощность обнаружения малых эффектов «общих полиморфизмов»

- Гетерогенность заболеваний – много различных заболеваний сходны по фенотипу

- Общие варианты в проблемных участках генома, напр., в горячих точках рекомбинации

- Мутации, не относящиеся к SNP (напр., CNV, STR)

- Редкие мутации с большим эффектом

 

По-моему, наиболее правдоподобная интерпретация со стороны генетики дано Тимофеевым-Ресовским. Для этого он ввел понятия «пенетрантность» и «экспрессивность».

С моей т.зр., формулировка проблемы «скрытой наследуемости» столь же эффективно запирает выход на взаимопонимание в генетике, как в прошлом формула «наследование благоприобретенных признаков». Эпизод отражает неспособность англосаксонской модели науки к выбору существенного с одной стороны и ее бесконкурентное доминирование с другой, в т.ч. навязывание их нам. В мировой науке тиражируется схема, описанная мною выше для Гельфанда и Кондрашова (можно присоединить Скрябина) – пока еще денег им дают много, выход грандиозных затрат по опыту «Геном человека» незначительный, а боязнь конкурентов хуже чем в советской науке.

С другой стороны, развивается некая уродливая картина (часть «Какосферы» Заварзина) сама по себе тоже картинка самоорганизации. Однако в восприятии человека продукт самоорганизации всегда эстетически активен. Если Татьяна Авруцкая или Михаил Гельфанд мне хамят и провоцируют на публичную истерику, то стоит просто посмотреть на развитие событий. Получается нечто вроде сериала «Воронины», только не из семейной жизни, а из научной – и правда и красиво.

Генетики знают больше, но скрывают знания от общества.

Мои выводы автор лекции подтверждает сам – Как преодолеть кризис, связанный с «missing heritability» (из частных бесед):

- Евгений Рогаев, Univ. of Massachusetts Medical School, ИОГен РАН Идея GWAS порочна по своей сути. Только «глубокое секвенирование» позволит разобраться с генетикой предрасположенности.

- Юрий Дуброва, Dep. of Genetics Univ. of LeicesterНа практике биоинформатика обходится дороже чипов. И остается при этом самым слабым местом ассоциативных исследований.

- Никита Хромов-Борисов, СПбГМУ Прежде чем заниматься геномикой, следовало бы поначалу внедрить в клиническую практику регистрацию родословных. Это и дешевле и эффективнее.

Так что спасибо тебе Саша, чего ни спросишь, всегда получается какая-то страшная сказка про белого бычка в смирительной рубашке.

Для невольного читателя, если таковой случится: выпускник МИФИ Александр Рубанович – лучший генетик-популяризатор, которого я знавал в жизни. Чтобы донести открытия науки до публики, требуются творческие усилия сравнимые или превышающие затраченное на само открытие. Рубанович способен объяснить просто буквально все. За деньги такое не продается, поэтому завлаб ворочает тоннами виртуальной макулатуры, пополняя продуктами своего бессмысленного творчества помойку современной системы финансирования науки.