|
Приговор:
жить в двадцатом веке. |
|
Сол
Белоу «Планета мистера Сэммлера» роман, пер.
с англ. Н.Воронель. – М., «Издательство АСТ»,
2000. – 416 с. тир. 5 тыс. Сол
Белоу – лауреат Нобелевской премии за
роман «Герцог», широко известный в узких
эстетствующих кругах всего мира наряду с
другими американскими писателями
еврейского происхождения типа Исаака
Башевиса Зингера и Бернгарда Маламуда. Каждая
фраза на всех 413 страницах нового издания
несет смысл, двойной и тройной, тянет за
собой невозможно-естественные ассоциации
из собственного сознания читателя. Каждая
фраза служит метафорой, ибо свободно, как
Христос пешком по воде, соединяет
расколотые миры одной жизни. Каждая жизнь
расколота на куски, не составляющие целого
– наше время такое, мы все пока еще из ХХ
века, в котором каждая личная судьба
вспорота фейерверком несовместимых эпох,
стран, народов, обычаев, враждебных моралей
и непереводимых языков. Так
и сам роман – в разное время сей авторский
жанр назвали бы литературным
экзистенциализмом или потоком сознания и
трудно ожидать, что авторы ярлыков смогли
бы придти к общему определению. Рецензия в
самой книге определяет ее жанр как «уникальное
слияние классического стиля с
постмодернистским авангардом», но автор не
указал, каким образом он обнаружил в тексте
то и другое. Просто
в романе мало диалогов и действие
персонажей служит не более чем условным
носителем авторских измышлений. Тем не
менее, автор обозначил и диалоги и развитие
действия, чтобы издатель имел моральное
право поставить слово «роман» подле его
названия, чтобы читатель не задремал над
книгой в поисках сюжета, убаюканный
вялотекущей драматургией, чтобы рецензент
смог бы, пролистав по диагонали четыре
сотни страниц, вырвать с кровью фабулу и
отложить книгу в пользу следующей строчки в
гонорарной ведомости. В
свою очередь истинный любитель афоризмов
найдет их в изобилии, сопровождающих каждый
взгляд, жест, мысль персонажа, жизнь
которого, дважды украденная у судьбы – лишь
повод для размышлений автора. Размышлений о
немцах, поляках, русских, евреях,
американцах, арабах, неграх, о революции и
войне, о формах жизни и способах бегства из
них, о вере и традициях, о христианстве и
иудаизме, о члене негра и гормонах еврейки,
о сионизме и МОССАДе, о том, куда «свистит
ветер» между ног у мужчин и женщин. Стоило
ли так отчаянно бороться со смертью,
вылезать из-под тел расстрелянных
соплеменников, спасаться от голода и
антисемитски озверевших партизан, убить
беззащитного немца, чтобы потом
выпрыгивать из собственной души в мирной
жизни – хоть на Луну вслед за фантазией
Герберта Уэллса? Таким
предстал в переводе Н. Воронель еще один
роман Сола Белоу, до сих пор неизвестный
русскоязычному читателю. Перевод,
кстати, заслуживает того, чтобы сказать о
нем отдельно. Как часто бывает с переводами
на русский, внедрившиеся в страну евреи
делают серьезные подарки. Не только
читателям и стране, но и автору и миру. При
этом позволяют в переводе на иную
ментальность видеть автора исходного
текста в полноте его красок. Конечно,
Америка отличается от России намного
меньше, чем это можно себе вообразить.
Однако, талантливой работой пренебрегаешь,
в отличие от хорошей и качественной. В
романах, дважды написанных евреями – в
оригинале и в переводе – евреи все делают
талантливо: бьют по морде негров, выбирают
место и время для пререканий по-русски, пьют
«Столичную» из Советского Союза и делают те
бесчисленные невообразимые глупости,
которые почему-то называются нормальной
человеческой жизнью. Написанный словами
роман без единой картинки мгновенно
переводится в язык образов, не столь чуждый
сознанию, как слова, оставляя впечатление
хорошего кино, точнее – самой жизни.
Местами с трудом подавляешь в себе желание
вмешаться. В
произведениях Сола Белоу на американской
жизненной сцене евреи с русскими корнями
разыгрывают извечные жизненные страсти, то
есть то, что они делают уже пять тысяч лет
независимо от страны обитания. Мелочи
сиюминутного быта у Сола Белоу играют
одинаково важную роль наряду с философией
безумия и фактами биографии персонажей
вроде участия в Сталинградской битве, также
натурального знакомства с тем, как
разрушается человеческая плоть от пули,
голода или мороза. Честно
говоря – один абзац подобного
литературного экзистенциализма у любого
другого писателя может заставить отложить
книгу совсем или по крайней мере
нетерпеливо пролистать десяток страниц.
Сола Белоу почему-то читаешь с интересом,
все-таки хочется узнать, чем это кончится и
почему, т.е. не пропустив середину.
Кончается тем же самым, чем кончается любая
жизнь: после потока слов остается досадное
чувство недоговоренности и вины за то, что в
последний момент ты сам был занят какой-то
сверхважной сиюминутной чепухой. «Новый» для нас роман издан в Америке в 1970 и почему-то он спустя тридцать лет попал в точку, догнав свое американское время на противоположном конце земли. Хотя мы в России – те, кто выжил в бурлении перемен – более закалены перед эстетикой публичного хамства, но у нас много схожего в ментальности с американцами и для нас американский опыт превращения бытовых и уличных происшествий в источник внутреннего самоанализа по-человечески ценен. Все-таки сам фантастический факт выживания личности в антигуманном нечеловеческом ХХ веке – не индульгенция и не пропуск в будущее, в век следующий, который, впрочем, тоже не обязан быть человечным. Лев МОСКОВКИН, Наталья ВАКУРОВА |