Ясен Засурский о журналистике 1-го года века.

11 января состоялась пресс-конференция декана факультета журналистики МГУ Ясена Засурского, организованная агентством «АиФ-Новости» в преддверии Дня российской прессы (13 января; 29 декабря 1702 года по старому стилю Петр I организовал выпуск первой русской газеты «Ведомости»).

Я.З.: [НТВ и ТВ-6 блестяще справились] …11 сентября. Я считаю, что НТВ и ТВ-6 блестяще справились с неожиданным совершенно событием и сумели немедленно включиться в ситуацию. Государственные каналы, к сожалению, долго думали, и это опасность большая. Когда долго думают, тогда запаздывает сообщение. У нас всегда было, и наша информация всегда отличалась точностью и опозданием. В данном случае НТВ и ТВ-6 включились. Неожиданно бандитские самолеты врезались в здание Международного торгового центра в Нью-Йорке, телевидение … среагировали блестяще. Потом включились и наши государственные каналы, 2-й и 1-й, но они уступали … Тем не менее, я считаю, и эти каналы свою задачу выполнили. Такое событие, я думаю, не года, а я думаю, наступающего века, это страшно, что XXI век начинается под знаком такого вот … Но тем не менее, наши журналисты были на высоте, сумели и рассказать о том, что происходит, и дать оценку. Я считаю, что это было достижение.

А что касается негативных материалов, то это известно. Наше телевидение находится в кризисе, поскольку созданная в период прошлый, в течение 10 лет, система общероссийских каналов подверглась кастрации что ли. И эта кастрация продолжается, у них вырезаны эти самые острые языки. Сначала НТВ, потом. ТВ-6. В конце концов, и кастрированное НТВ является сегодня острым, интересным каналом. Но тем не менее, это конечно печальный факт, негативный факт, и мне кажется, что мимо этого не пройдешь.

Я надеюсь, что эти каналы сумеют оправиться, сегодня вот должно решиться, что будет с ТВ-6. Суд совещается и должен решить, арбитражный суд. Но это плохо, потому что меньше плюрализма в средствах массовой информации. Это плохо для всех, потому что к сожалению государственные каналы, даже там, где имеются блестящие журналисты, на ОРТ руководитель блестящий человек Эрнст, не на НТВ, на РТР руководитель Добродеев – создатель культуры информационной службы. Все равно, как говорят, место обязывает согласовывать, и соответственно опаздывает, и сдерживает в своих оценках. Конечно, несдержанный журналист это плохо, но журналист, который все время ощущает внутренний голос не свой, это тоже не свободный журналист. Поэтому я думаю это неприятный такой момент прошлого года, мимо которого пройти нельзя.

Вместе с тем, появились новые газеты – «Газета», которую редактирует Раф Шакиров, интересное издание. Есть и другие интересные вещи, «Профиль» меняется, вместе с News week видимо должен измениться больше. Журналистика все ж таки развивается и растет. Но хотелось бы большего.

АиФ-Новости: (вопрос об оценке «АиФ»).

Я.З.: Ваше издание… Динамика положительная, на высоте и пока еще не затронули эти процессы. Есть финансовые изменения, но, они на газете не отразились. Мне кажется [«АиФ»] остается лидером популярности, поскольку в России ежедневные газеты читают в основном районные, анализ читателей показывает, что из газет, которые доступны читателю, самые популярные местные районные газеты, которые остались в том же виде, как они были 10, 20, 30 и 40 лет тому назад в основном. А из новых газет, из московских газет самые популярные «Аргументы и факты». Если учесть, что обычно читают сейчас один раз в неделю печатную продукцию, то «Аргументы и факты» занимают в нашей пирамиде индустрии новостей ведущее место.

АиФ-Новости: Спасибо. Вы говорили, что последнее десятилетие модели российской прессы сменили друг друга. Пресса была инструментом власти потом четвертой властью, потом…

Я.З.: Потом властью олигархов.

АиФ-Новости: Затем опять вернулась к своей ипостаси инструмента власти… Каким … должно быть в идеале отношение прессы и власти?

Я.З.: Я думаю, что власть и пресса могут сосуществовать, но они не должны быть в одной постели.

Эхо Москвы: (вопрос по ТВ-6).

Я.З.: Я не считаю это спором хозяйствующих субъектов. Это пародия на спор хозяйствующих объектов, когда миноритарный акционер хочет закрыть развивающуюся, динамичную, завоевывающую аудиторию, зрителей компанию. Экономического спора нет, они хотят закрыть компанию, которая становится более доходной. И непонятно, зачем они это делают, зачем они покупали эти акции и чего они добиваются, закрывая компанию, в которую они вложили свои средства. Это пародия на экономический спор. Если у меня акции компании, я заинтересован в ее процветании, а не ее закрытии, а тут сначала говорят, что компания плохая, потом говорят, что готовы ее купить. Неужели покупают испорченный товар? Смешно.

АиФ-Новости: Как можно выйти из-под влияния государства? Я думаю, что есть два пути…

Я.З.: Я думаю, что вы правы. Надо воспитывать владельцев. И частных владельцев, и государство как владельца. Здесь есть прекрасные образцы для воспитания – Петр I, который создал газету «Ведомости», Екатерина II, которая в своем журнале… она издавала журнал «Всякая всячина», даже самим названием показала, как надо относиться к прессе, уважать ее, разрешать ей писать интересно, и развлекать дать возможность публику. И она кстати сама писала косвенно о том, что и у нее не все чисто, рыльце в пушку и может быть и об этом можно писать. Хотя бы такой стиль был отношений, какой был у наших императоров, и то было бы неплохо. Но здесь возникает … Потому что в общем-то власть должна быть заинтересована в критике, причем в быстрой критике, потому что наша власть не всегда быстро реагирует на события, иногда она реагирует неразумным образом, и чтобы разумно реагировать, она должна видеть реакцию прессы. Пресса – это тот оселок, на котором можно проверить состояние политических проблем, остроту возникающих проблем и затем принять разумное решение. Без критичной, быстрой, энергичной, смелой прессы правительство становится вялым и впадает в привычную спячку, которая была характерна для периода Брежнева. Конечно, Брежневу было много лет, но и молодой человек, если он не поддерживает форму, он может обрюзгнуть. Чтобы не обрюзгнуть власти, ей нужно, чтобы был всегда стимул – быстрее бегать.

Особенно что касается владельцев, то конечно они должны … Я думаю, что будущее нашей журналистики – в разумном отношении к рекламе. К рекламному рынку. Вот здесь большие трудности. Я встречался с редакторами районных газет, они сильно уповают на помощь своих губернаторов. Они только об этом и думают, как бы получить эти деньги. Государственные дотации – это все конечно полезно, но это плохо. Нужно развивать культуру рекламы, эта культура должна быть у газет. Реклама это не только средство, как вам сказать, поддержания газеты – деньги получить, это ведь важнейший элемент экономического механизма рыночного. Без рекламы мы не можем организовать сбыт продукции и прибыльное функционирование наших предприятий. Это интересует предпринимателей, владельцев всякого рода учреждений. Возьмите магазины, сколько в магазинах затоваривается, а рекламы не дают. Особенно это относится к местной печати. Воспитывать надо владельцев предприятий, торговцев, владельцев увеселительных учреждений, чтобы они рекламу использовали. Воспитывать надо и журналистов, чтобы они на рекламу смотрели на рекламу не как на такой довесок – без этого не проживешь, а как на серьезный элемент газеты. Вот я в Америке был при открытии нового здания газеты «Сантъего юнион» и там показывали, как работает газета. На экране показывали пустой лист бумаги, потом рекламу. Экскурсоводы … до начала работы. А вот теперь размещаем рекламу. … Этот раздел предназначается для материалов журналистов. Конечно, это несколько примитивный подход. Но это серьезный подход, реклама – это не просто развлечение, это важный элемент экономический, и, если хотите, информационный. У меня знакомый декан в Америке, в Северной Каролине, он говорил: «У меня дочь читает газеты, она уже разбирается в рекламе». И если у нас в сороковые годы начинали чтение газет с четвертой полосы, последней полосы, по очень простой причине – там печатались результаты футбольных матчей. Как вы знаете, самой динамичной и интересной в советской журналистике была спортивная журналистика. Об этом говорил Илья Эренбург. Американцы начинают не с четвертой полосы, а с рекламных полос, которые их интересуют. Там воспитанные читатели, воспитанные журналисты. И у нас конечно нужно воспитывать нашу экономическую элиту. Но все конечно зависит в конечном счете от того, как будет развиваться экономика. Если она будет развиваться динамично, будет реклама, будет, на что издавать и для чего издавать газеты. Их издают не только для развлечения и для информации, но и для распространения рекламы. Как вы знаете, первая реклама в английской прессе была опубликована в середине XVII века и на была посвящена тому продукту, который до сих пор рекламируется – шоколаду.

Валерий Поляков: Раньше в газетах читали подвал – кто с кем развелся, кто на ком женился. Вы помните?

Я.З.: Да.

Валерий Поляков: Психологически чем объяснить избирательность читателя именно к рекламе, к таким фактам, и меньше к аналитическим материалам? Или аналитические материалы недостаточно умные…

Я.З.: Я считаю, что если читают рекламу, это хорошо, значит, есть интерес к покупкам, есть деньги, чтобы что-то купить. Когда кто-то что-то покупает, он поддерживает прессу. Мы должны помнить, что покупатель – это главный содержатель прессы. Если вы купили кусок мыла, то вы купили не только средство для мытья, но вы оплатили рекламу. А оплатив рекламу, вы оплатили деятельность телевидения, газет и других средств массовой информации. Это хорошо, значит, есть деньги покупать, есть реклама, и есть в жизни стимул для действия. Информационные материалы должны быть серьезными и интересными, но мне кажется, что в нашей прессе очень мало таких аналитических материалов, которые были бы действительно серьезными. Мне кажется, что культура аналитическая нашей журналистики в отличие от новостной культуры продвинулась не очень сильно.

Анатолий Журавлев, Интерфакс: Журналистика стала самой опасной профессией, в этой связи ваша оценка взрыва …

Я.З.: Журналистика действительно стала самой опасной профессией прежде всего потому, что журналистика все-таки достаточно действенная. Но вместе с тем, это объясняется еще и тем, что журналистика активно участвует в политической борьбе, в политической жизни, а политическая жизнь сильно криминализирована, поэтому стоит вам выступить по какому-то вопросу в поддержку кандидата – исходя из своих убеждений, как противная сторона получает задание от своей крыши, вы знаете, для того, чтобы дальше действовать. Вы знаете, в Америке некоторое время тому назад, как только у нас начались экономические реформы, были изданы новые словари русского языка, и новые значения были … вот слово «крыша» появилось, которое существует как русское слово, теперь уже как международное слово – синоним криминализации и мафиоизации что ли нашей страны. Это конечно очень плохо. Много журналистов гибнет. У нас на факультете есть категория студентов, к которым мы относимся особенно внимательно, это дети погибших журналистов. И у них, вы знаете, у этих детей, есть свои трудности. Есть экономические трудности – некому заплатить за обучение и поддерживать. Но и психологические трудности: вы потеряли отца, и вы журналист, и кажется, что вы взрослый человек, но все ж таки это не так просто. Я считаю, что это серьезная проблема, защита журналистов. Для этого общество должно меняться, развиваться, стабилизироваться.

АиФ-Новости: Журналистам грозит не только физическое уничтожение, но также могут и посадить за решетку…

Я.З.: Сколько угодно.

АиФ-Новости: …в процессе Григория Пасько, который широко обсуждается в прессе. Он действительно заслуживает наказания или это наступление на свободу слова?

Я.З.: С моей точки зрения это произвол, судебный произвол, у нас этот произвол естественно существует. Наши суды, в нашем государстве, к сожалению, не стали действительно независимы, и одна из больших трудностей в развитии нашего государства, нашей экономики и нашей журналистики состоит в том, что наши суды или бездействуют или действуют по заказу. Скажем, сколько было выступлений в прессе по поводу преступных группировок, и мы все знаем – есть люберецкая, измайловская, и еще куча группировок. Судили кого-нибудь из этих группировок? И с легкостью говорят: такой-то политик принадлежит к уралмашевской группировке. Что это за группировка? Этого мы не знаем. Почему? Не потому, что журналистов не потому что не интересует, суд не интересуется, он не замечает. Вы знаете, милиционер, который видит, как кого-то бьют, он не подходит, потому что он боится, что это не будет законно. Также вот и судьи наши – когда видят, что тут дело имеется с серьезными интересами… Мне кажется, это очень плохо и нам нужна действительная реформа, те меры по реформированию нашей судебной системы, в принципе, полезны, но надо еще воспитывать судей и тех, кто с судьями имеет дело.

… Вы говорили, адвокаты выполняют заказы, журналисты тоже иногда выполняют заказы. И предвыборная агитация это показала… Причем они это делают настолько цинично, что даже не скрывают, что делается это за большие деньги. Нет ли у вас опасений, что более прагматичное, молодое поколение, скажем так, выберет их в качестве примера?

Я.З.: Ну вы знаете, к сожалению, в основном, будем говорить, это люди среднего поколения. Те, которых я знаю, люди среднего поколения, это – наши, конечно, среди них есть как блестящие профессионалы, но они совершенно лишены этических принципов. Мне кажется, что вот те журналисты, которые у нас учатся, во всяком случае, пока они учатся, не проявляют интереса к такого рода деятельности. И среди знаменитых наших выпускников…

Лев Московкин, «Московская Правда»: Ясен Николаевич, не отрицая всего того, что прозвучало, я-то столкнулся как раз с несколько противоположной проблемой: просто буквально доходит до того, что я бы предпочел, чтобы меня убили [что ли, чтобы до читателей доходило, что происходит], или, там, Селезнев действительно подал бы в суд на Московскую Правду, но он этого не делает. И Юшенков это не делает. А, в результате, к тем законам, если только взять то, что было принято Думой за последние дни, как всегда у них в конце года, ни один из этих законов не заработает. И не только мы не смогли привлечь внимание людей к этому, но и, редактор прав, это людям не интересно. Проще писать о том, как хотелось бы чтоб было, или как должно было бы быть. Вот все и пишут… Какая-то советская модель получается…

Я.З.: Да, вы знаете, в наши дни выборов, здесь существуют очень серьезные проблемы. Иногда, не только в России, создается такое впечатление, сто выборы больше не являются демократическими. Это не только у меня, у меня есть знакомые в Голландии, которые создали проект по изучению выборов и демократии и в других странах, вот, возьмите в Италии, Берлускони – сейчас премьер-министр. Ну вот так, может быть, и наши… Где-то, например, в Англии, по-моему, хотят сделать выборы по интернету, но влияние денег на выборы столь велико, что, кажется, это решает не народ, в широком понимании, а «денежные мешки», и не только в России. Но жаль, что в России – так.

-Можно ли говорить о том, что свобода слова существует, не только в России, но и вообще в мире. Ведь американские журналисты тоже не всегда могут писать то, что им вздумается.

Я.З.: Конечно, вы знаете, что моя специальность, зарубежная журналистика – современная зарубежная печать. Я читал специальные курсы, критику современной зарубежной печати. Я хорошо знаю ее слабости, но свобода печати есть политическое действие: вы можете выйти на улицу и говорить все, что угодно, это еще не свобода. Если вы работали в одном канале и вас оттуда удалили как Киселева, перешли на другой и там можете продолжать свою деятельность, то свободы слова не существует. Свобода слова – это и политическая свобода это и экономическая свобода. А вот экономической свободы печати у нас меньше, поскольку у нас слабее экономика, меньше зависит экономика от функционирования массовой коммуникации, и, соответственно, свободы меньше. Экономический фактор – очень важный. Бедные журналисты – это страшные журналисты. Трудно быть хорошим журналистом в бедной стране.

- Какие еще слабости у их прессы?

Я.З.: Вы понимаете, в обществе консолидированном, где существует консенсус общественный, этот консенсус управляет обществом. И вот, в соединенных штатах, видите, только произошли эти события 11 сентября, уже все быстро на месте. Это, с одной стороны хорошо, саморегулирование – это прекрасно, но, с другой стороны, начались и гонения на тех журналистов, которые высказывали другие мнения. Это плохо. И вот здесь, общество, где существует консенсус, имеет преимущества с точки зрения консолидации сил, мнений и настроений, но плохо для голосов диссидентских, голосов критических, хотя в Америке существует культура поддержки, даже искусственно иногда этих голосов. Вот, скажем, вы помните, «Буря в пустыне» была – и американцы ее поддерживали, и тем не менее, когда по американскому телевидению показывали дискуссии об этой войне, они обязательно звали людей, которые критически относились к этой войне. Все равно нужно чтобы другое мнение прозвучало, поэтому, как только в Америке началась эта компания, журналисты сразу заявили о том, что бороться с терроризмом надо, но журналистика должна оставаться свободной. 300 с лишним журналистов и декан факультета журналистики, подписали «воззвание», меня где-то есть его текст, с целями сохранить свободу слова, свободу прессы, свободу мнений. Опасность такая существует, конечно. И во всех странах. Возьмите любую из стран, где существуют крупные концерны, стремящиеся монополизировать, стандартизировать прессу. Это беда любого консолидированного общества. Террористического, антитеррористического… Есть конечно крайности, как кот фашистское общество или Советский Союз, в принципе.

Аиф-Новости: Ясен Николаевич, что вы думаете о массе новых телепроектов, в частности, «За стеклом», «Слабое звено», которые не просто обнажают какие-то не очень хорошие человеческие чувства, которые заставляют почувствовать в человеке какое-то звериное начало, не просто почувствовать, но и насладиться, в какой-то мере?

Я.З.: Вы знаете, мне это не нравится, я не смотрю, к тому же, я хорошо представляю что происходит в такой ситуации, которую показывают «за стеклом». Это, конечно, очень плохо, но хуже всего здесь отношение прессы. В первую очередь, уважаю и люблю канал «Эхо Москвы», в создании которого мы принимали участие, инициатива была нашего факультета. И когда там уважаемый журналист говорит «давайте будем подсматривать вместе», меня тошнит. Я думаю, что тот, кто подсматривает, не заслуживает уважения. Еще, в замочную скважину, знаете, в уборную смотреть.

- Ясен Николаевич, вы можете сказать что-нибудь по поводу этого суда, где обозвались «паскудой»?

Я.З.: Я считаю, что этот суд не оправдан и мешает возможности журналиста выступать в прессе. Дело в том, что даже обвинение сошлось на одном факте, который связан с какой-то записью а не с его публикацией и по этому, сам приговор и само рассмотрение показывает, что дела-то по существу, нет, и один раз оно уже было решено. Мне кажется, это печально, плохо говорить о том, что офицерская честь не в большой цене.

- (пришло сообщение о решении Высшего арбитражного суда по ликвидации компании ТВ-6)

Я.З.: Я думаю, что это близко к крушению нашей судебной системы и удар по свободе печати. Я думаю, что такая судебная система, которая принимает такие решения и заслуживает такого наказания.

- Какие отношения господин Путин имеет с прессой?

Я.З.: У него самые положительные отношения, он не раз об этом говорил. А вот как он действует, я не очень понимаю.

- Это в отношениях с прессой, а вот такая новая форма общения с населением, как прямые телемосты, эффективны?

Я.З.: Ну, вы знаете, во-первых, просто хорошо людям увидеть президента, слышать как он говорит, но мне кажется, что это дает меньше, чем чтение газет, которые серьезно занимаются этим… Это хорошо, но это должно дополняться развитием прессы. Или вот, что касается ТВ-6, я считаю, что это удар очень большой по международным позициям, по престижу нашей страны в мире. Вы знаете, когда Петр 1 открыл газету, это был сигнал приобщения России к цивилизованному обществу. Это был серьезный, цивилизирующий шаг. Он считал, что должна быть пресса, которая помогла бы ему понять что в мире происходит.

Interfax: (вопрос о запрете на публикации интервью чеченских сепаратистов и их сравнение с идеологами фашистской пропаганды).

Я.З.: Ну, с Геббельсом, с Гитлером это некорректно сравнивать. Геббельс и Гитлер были нашими врагами во время войны. А в Чечне идет решение внутренних проблем. В данном случае, эти террористы, являются российскими, к сожалению гражданами. В этом вся сложность ситуации в Чечне. Конечно, помогать боевикам плохо, но мы могли бы предоставить возможность журналистам самим принимать решения. Мне кажется, что журналисты – тоже граждане и должны думать об интересах гражданских. Необходимо опубликовать такие сведения, поскольку они приносят информацию о террористах.

- Иногда не каждому журналисту по зубам публикация такого материала

Я.З.: Вас интересует всех американский пример. Вот скандальный случай в прессе и самая большая удача прессы связана с деятельностью газеты «Washington Post», которая добилась снятия «икса». В кабинете главного редактора висит портрет президента Форда с надписью :»Он стал президентом благодаря “Washington Post”«. Но вот прежде чем опубликовать такие материалы, они инкриминировали ему, показывали, что он преступные акты совершает. Но перед публикацией они долго размышляли: и редактор главный и владелец газеты, недавно скончавшийся. Они никак не могли решиться… Но они решились, и не жалеют об этом, но все же, они над этим серьезно подумали.

- Давайте немножко поговорим об образовательном процессе. Все-таки, вы не просто журналист-практик. Вот сейчас может быть что-то нужно изменить в образовательном процессе. Может, чего-то не хватает нынешним студентам.

Я.З.: Вы знаете, именно студентам как раз и не хватает, когда они поступают, сейчас, знания литературы. Мне кажется что уменьшение времени на изучение литературы в школах наносит большой удар школьникам, по отношению к нашей культуре и противоречит самому менталитету российскому. Для России литература была всегда важной частью жизни. И мы стремимся это восполнить. Что касается, вот, приема в университет, мне, кажется, что у нас мало возможностей – только искать и принимать таланты. У нас есть возможности – творческий конкурс. Идет охота на таланты. И здесь главный ресурс – не газ, не метал, а мозги. И мозги не изготовить. Посмотрите на американцев: кто у них работает в сфере высоких технологий? Мало людей, которые родились в Америке, в основном, это выходцы из Европы, из России, из Индии, из Китая. Американцы их учат, они охотятся на таланты. У них есть культура этой охоты. У нас же этой культуры нет. Наша страна богата талантами, только они не воспитанные, не упражняющиеся. Нам надо научиться в нашей системе образования искать таланты.

- Сейчас многие сталкиваются с нехваткой юридических кадров. Существует ли у вас на факультете эта проблема?

Я.З.: Я должен сказать, что наш ректор, Виктор Антонович Садовничий, … профессор получает около двух тысяч рублей, так что из этих молодых получают больше чем профессора и это мне кажется правильный шаг. Когда молодой преподаватель приходит к будущим студентам, они открывают рот, им хочется учиться у молодых, и молодые учат молодых лучше, чем другие. Но надо им дать возможность работать и учиться. Иногда диктаторы здесь действуют очень лихо, тот же Сталин, когда в Великой Отечественной войне Советский Союз терпел поражение, один из первых выводов, который он сделал из этой сложной, очень неприятной ситуации, он был на грани поражения, … он повысил зарплату профессорам, и профессор в сталинскую эпоху получал больше чем замминистра … и интерес к науке, который был всегда велик в России, был востребован, и это было решение, принятое от… – Сталин считал, что он не сможет выжить в войне, если не будет талантливых людей, которые не смогут купить книги и думать. Чтобы думать, надо иметь свободное время … чтобы он думал … И здесь нужна мудрая политика образования. В нашей стране нужно к этому вернуться. Я должен сказать, что президент Путин неоднократно обещал, и он выполняет в общем-то свои обещания, повысить зарплату. И сейчас повысили немножко. Его предшественники, господин Примаков, тоже об этом говорили, что проблема кадров будет у нас решена, и главная проблема, она общая для студентов и для профессоров – нужно ценить мозг, талант, и этот талант не выращивается, он растет и должен поддерживаться. Это очень сложно. …

- Как вы относитесь к реформе русского языка?..

Я.З.: Мне кажется, что сегодня это занятие пустопорожнее. Я думаю, что когда реформа задумывалась в период после первой мировой войны, и революция … реформа готовилась очень долго, до войны, она назрела. Страна была неграмотная, большая часть населения не умела читать и писать, и чтобы научить эту страну грамоте, надо было упростить ее. Сейчас у нас очень грамотная страна и мне кажется, учить людей писать «агурец» – это не стоит. Вы знаете, есть, я очень уважаю Белоруссию и белорусов, но когда я читаю их вывески, это производит ужасное впечатление. Особенно мне запомнилась вывеска «прафесарская» – «а» всюду, потому что «а» как звучит, так и произносится. Мне кажется, что можно современный российский язык можно запомнить. «Профессор» пишется через «о» … Во Франции, скажем, сложнее написание, в Англии практически надо запоминать … Настолько высок уровень культуры, грамотности, реформа там может нанести ущерб, потому что утратятся какие-то оттенки. Скажем, у нас мир – два слова: мир-вселенная и мир-прекращение войны. Знаменитый роман Толстого «Война и мир» из-за отсутствия этого i с точкой неправильно воспринимается как «война и прекращение войны», а на самом деле это «война и общество». … Сейчас эта реформа – это небольшие изменения, и мне кажется, они не нужны, они создадут трудности для грамотных людей прежде всего, потому что если придет грамотный человек писать сочинение, он сделает больше ошибок, чем тот человек, который только что научился грамоте. Мне кажется, что это не нужно. Мне кажется, что есть другие проблемы, в частности, тенденции развития русского языка, вы знаете, в русском языке есть тенденция заимствования структур других языков. Недавно у нас появилась диссертация, где автор говорит «конфликт-менеджмент», а не о менеджменте конфликта. «Горбачев-фонд» – второе существительное превращается фактически в прилагательное, в английском языке это норма, в русском языке это не норма. Здесь мне кажется надо думать о том, как решать эти сложные проблемы взаимодействия с другими языковыми средствами. Мы больше общаемся, больше контактов с другими странами, с другими культурами, как культурно и разумно это заимствование осуществлять.

 

В завершении пресс-конференции профессор Засурский сказал о том главном событии начавшегося года, которое еще предстоит – 50-летие факультета журналистики МГУ: 7 июня 1952 года Иосиф Виссарионович Сталин подписал постановление о создании факультета журналистики. «Конечно, лучше бы это был не Сталин» – сказал Ясен Николаевич.

 

Записал Лев Московкин