Мария Свешникова. Квартира 41: Роман. – Москва: АСТ, 2013. – 318 стр., тир. 3 тыс. (проза Марии Свешниковой).

21.04.13 Лев МОСКОВКИН

Книга в Москве

Пульс бога: Вера, Надежда, Алиса – приступы романтизма

«- Я у кого-то вычитала, что гром – это сердцебиение бога, – шепнула Вера, глядя в окно.

- Ну, ничего – пульс у него в порядке. Жить будет. А откуда такие резкие приступы романтизма?

- Не знаю. – Вера выстукивала пальцами какой-то до боли знакомый мотив. Но я так и не мог вспомнить, что это было.

- Я правда хочу, чтобы ты вернулась. Мне потребовался один день, чтобы вас потерять, и шесть лет, чтобы мы вот так сидели рядом у моря... Слишком дорогая экономика, чтобы терять дважды.

- Вот именно поэтому я никогда к тебе не вернусь. Стоит мне вернуться, я навсегда тебя потеряю... – И Вера взяла меня за руку.

А потом , когда гроза ушла куда-то на северо-восток, мы, мокрые, легли на теплую гальку, оставив на прохладной июньской воде только ноги, и пятки качались в такт волнам.

На этом рукопись обрывалась...»

Спустя полгода Вера получила смертельную травму на лыжном курорте и позже умерла. В тот же день 31 декабря травму головы получила Надя, упав затылком на спинку кровати.

Это называется «Пересечение параллельных судеб». Именно об этом роман Марии Свешниковой «Квартира 41» (Роман. – Москва: АСТ, 2013. – 318 стр., тир. 3 тыс. (проза Марии Свешниковой).

Эта странная книга о любви трех женщин, повязанных судьбой общими мужчинами, временем и местом жительства. Роман написан в жанре «сетературы» – много и интересно. Много бытовых событий, тонких наблюдений и всевозможных переплетений. После первого десятка страниц уже не хочется сравнивать с реальной жизнью. Любовно выписанная ткань повествования намного интересней знакомой реальности. Намного более страшной, опасной, непредсказуемой.

В романе нет абсолютной доминанты и главного героя. Есть переплетения параллельных судеб с узелками хиазм на нитях Ариадны. Дежурный рецензент издательства вывел в аннотации (кстати, далеко не самой неудачной, как бывает – может, сам автор писал?) на первый план булгаковскую квартиру N41. С этой мизансцены начинается и на ней заканчивается. Здесь обитает черный кот Бегемот мизантропического характера. В этой квартире бок о бок с тенями и чудесами жили в разное время Вера, Надя, Алиса. Любви не было. Не было персонажа с таким именем – видимо, чтобы освободить сознание читателя для многословных рассуждений о том, какая любовь бывает, какой кажется и как прячется за любовь что-то иное.

Как ни странно, читать нестерпимо интересно. Роман пожалуй даже несет жизнеутверждающий психотерапевтический эффект. Как-то все становится на свои естественные места, если примерить на себя характеры тех персонажей, которые показались тебе душевно созвучны.

Создатель сложносочиненного в жанре сетературы романа не связан условностями соотношения объемов мыслевырыжения применил довольно любопытный прием. Одна из локальных доминант романа – рукопись книги от имени человека, который даже не подозревает о ее существовании. Между тем она ведет его судьбу из квартиры N41, затем получает завершающее продолжение в квартире дома напротив, буквально окно в окно.

Имманентную канву сетературы составляют физиологически пугающе выписанные сцены всевозможного сексуального общения включая демонстративный садомазохизм. Если уж обнажать душу, то с кровью до костей. Не всегда приятно, зато достоверно.