27.09.15 Лев МОСКОВКИН

Главная пионервожатая великой страны: Памяти Людмилы Ивановны Швецовой http://leo-mosk.livejournal.com/2757389.html

В воскресенье 27 сентября в Зале церковных соборов Храма Христа Спасителя состоялся удивительный вечер. Подготовили сенатор Зинаида Драгункина и депутат Иосиф Кобзон

https://www.facebook.com/moskovkin.lew/posts/897465560290102

В храм Христа Спасителя приплыли на ретро поезде метро с гербами СССР имитацией крашеного рифленого линолеума и специфической форму ламп. В зале церковных соборов Железняк Плигин Добронравов Пахмутова и моя любимая Наталья Вакурова.

Год назад 29 октября ушла из жизни зампред Государственной Думы Людмила Ивановна Швецова. До этого двадцать лет проработала в правительстве Москвы. Кабинет Швецовой в Госдуме был небольшой и статусу не соответствовал. Что никак не умаляло ее величия. В своем роде она была необычным депутатом и по скромности и по смелости. Ее слова по острым темам – практика проведения ЕГЭ, «дагестанский фактор» – ставили корреспондента МП в непростое положение: а можно ли это публиковать, чтобы не навредить автору? Все что нее зависело, она делала без лишних слов журналистам.

Вечер памяти Швецовой прошел столь же необычно, как и ее жизнь. Люди редко говорят столь искренне и с такой болью даже в самом узком кругу. «Узкий круг» Людмилы Ивановны – вся огромная страна. Приехали из Украины, Казахстана, Латвии, Словении, Болгарии. Из прозвучавшего встал образ человека, которого мы, парламентские журналисты, не знали и знать не могли, тиражируя нелепые слухи – как и про Валентину Ивановну Матвиенко. Их часто путали, что не случайно. У обеих одна миссия. Звонили Швецовой, набирая Матвиенко. Валентина Ивановна поторопилась прилететь на вечер из Петербурга, чтобы сказать о своей подруге как о человеке с особой миссией на Земле делать добро людям. Накрыть своим позитивом всю планету. Ей звонили, как в скорую помощь. Патриот Отечества, она сделала так много, что другому человеку не хватило бы и трех жизней. Время не лечит, ее не хватает всем нам. Ее знают не только в России, ее знают в мире.

Валентину Матвиенко восхищало, как в комсомоле и на всех последующих высоких должностях, Людмила Швецова без пафоса, нарочитого выпячивания своей фигуры верно и преданно служила людям и стране. Она сама так представляла идеал современного управленца-государственника: «Если я сумела хоть немного очеловечить власть, я счастлива. Что главное в управлении? Помимо профессионализма и честности чиновника должны проверять на любовь к людям».

Все то же самое можно сказать и про самое Матвиенко.

Матвиенко каждый день с утра спрашивала о здоровье Швецовой у ее самой близкой подруги, председателя комитета СФ по науке и образованию Зинаиды Драгункиной. Обе точно знают, чем болела Швецова, и безуспешно уговаривали ее заняться лечением. Она работала до последнего дыхания.

Драгункина вложила в этот вечер всю душу: «Я болею разлукой с ней». Вспомнила слова Примакова: Люди говорят – уходит время, время говорит – уходят люди.

Вечер прошел искренне и без пафоса, эклектично и путано, как наша жизнь и сама страна, способная выдвигать на высокие посты человечных людей. Торжество комсомола гармонично уживалось с символикой Зала церковных соборов храма Христа Спасителя, ненавязчиво встроенной в изумительный светский эстетизм. Меня трудно заподозрить в пристрастиях к Церкви или комсомолу, ни там ни там не был. Слышал едкие комментарии к фамилиям первых секретарей ЦК ВЛКСМ и потому помню фамилии – Евгений Тяжельников, Борис Пастухов, Виктор Мишин. Все пришли. Она ушла 28 октября в день рождения комсомола, – заметил Пастухов.

Очень много молодых исполнителей. Женский вариант Турецкого «Сопрано». Изумительный бас Евгений Кунгуров. Виртуозно легкая Марина Девятова.

За роялем – Крылатов «Прекрасное далеко» и Пахмутова «Как молоды мы были» пел Заур Тутов.

Стихи читал Добронравов «Сегодня в России мелодиям тесно». Андрей Дементьев: мир держится на добрых людях, а не на агрессии и лжи, и если добра не будет, не будет ничего.

По воспоминаниям этих людей о главной пионервожатой страны мы видим, как можем и должны гордиться страной, в которой посчастливилось жить. Видеоряд вечера подготовлен и смонтирован профессионально и как-то с любовью. Режиссер у пульта сработал великолепно и без ошибок, каждый кадр на экране четко иллюстрировал звучавшее в речах и песнях. Много фотографий Швецовой, на всех она со своей неизменной улыбкой.

Путаница и эклектика – имманентные атрибуты действия любой системы, успешной и настроенной на позитивный результат. Фонограмма создавала странный контраст оркестру ЦТ (Гостелерадио) им. Силантьева. Ведущая Ангелина Вовк с трех раз не смогла правильно назвать фамилию дирижера и он сам крикнул, что он Фадеев. Под трибунами шли шумные разборки, кому черед выступать и с чем. Иосиф Кобзон и Надежда Бабкина спели не то, что заявлено в программе. Жанна Бичевская выбежала на сцену запыхавшись, она подписывала Кобзону свои диски. Спела «Родник» иеромонаха Романа. Внимание Кобзона к этому автору понятно, известному во Франции больше России. Кобзон трепетно относится к неформалам начиная с Высоцкого.

Приятно удивило выступление главы Следственного комитета Александра Бастрыкина. Из воспоминаний этого человека возникает смутное подозрение, что 2,5 часа беседы с Людмилой Швецовой удержало его от чего-то вроде трагической судьбы грозного прокурора Андрея Вышинского. Благодарность Бастрыкина Швецовой выражена в посмертном присуждении высшей ведомственной награды «Почетный сотрудник Следственного комитета».

Кобзон не преминул отмежеваться: «Души прекрасные порывы» к Следственному комитету никакого отношения не имеют.

Имеется в виду не острый анекдот, а авторский смысл Тютчева в названии книги воспоминаний о Людмиле Ивановне Швецовой. Драгункина распорядилась раздать каждому, кто пришел на вечер.

Организаторы увлеклись. Вечер продолжался больше трех часов без перерыва при том, что не все пришли. Не было выступления Лещенко. Тому что прилетела Матвиенко, Драгункина рада. Нас это согрело, – сказала она наутро на заседании комитета в СФ. Мы продолжаем дела, начатые Людмилой Ивановной.

ДУШИ ПРЕКРАСНЫЕ ПОРЫВЫ

ЛЮДМИЛА ИВАНОВНА ШВЕЦОВА

КНИГА ПАМЯТИ

Москва Зарницы 2015

УДК 82-94 ББК 66.3(2Рос),8 Д86

Издание осуществлено при поддержке Центра народной помощи

«Благовест» и земляков-казахстанцев

Фотоматериалы, публикуемые в книге, взяты из личных архивов Л. И. Швецовой и авторов воспоминаний.

Издание безгонорарное

ISBN 978-5-94953-091-7

© З.Ф. Драгункина, В.Э. Степанян.

Составление. Комментарии. 2013. © Н.В. Носов. Художественное

оформление. 2015.

ДУШИ ПРЕКРАСНЫЕ ПОРЫВЫ ЛЮДМИЛА ИВАНОВНА ШВЕЦОВА

Книга памяти

Редактор В. И. Десятерик

Художественный редактор Н.В. Носов

Компьютерный набор и верстка ИМ. Талалова

Корректор 3. /7. Полтавченко

Издательство «Зарницы». 127473, Москва, ул. Достоевского, 1/21 Формат 70x90 1/16. Пен. л. 19,0. Тираж 2500 экз. Заказ № 1504

ISBN 978-5-94953-091-7

785949

530917

Отпечатано с оригинал-макета заказчика

К ЧИТАТЕЛЮ

Книга эта о женщине, всю жизнь посвятившей своей главной и святой цели — делать добро людям. Ее друзья, товарищи, все, кого судьба сводила с нею близко, или те, у которых состоялись всего лишь мимолетные встречи, посчитали своим долгом сохранить память о Людмиле Ивановне Швецовой, ее беззаветном служении на всех доверенных ей поприщах. Традиция оставлять в наследство идущим на смену поколениям все то, чем прославились их именитые предшественники, берет начало у истоков отечественной истории и культуры. Еще во времена Киевской Руси и Великого Новгорода создавались жития подвижников, своим верным служением народу, вере, Отечеству обретших всеобщее уважение и почет. Книга памяти, посвященная нашей замечательной современнице, создается в русле этой доброй традиции.

Людмила Ивановна была не просто известным государственным и общественным деятелем, но удивительно светлым, душевно щедрым и радостным человеком. Занимая самые высокие посты, она всегда оставалась нравственно чистой и глубоко порядочной. Ее отзывчивость, готовность всегда придти на помощь подтвердит каждый, чьи пути-дороги пересекались с этой обаятельной женщиной.

Мы с Людмилой Ивановной шли параллельно по жизни. Взаимное уважение возникло еще со времен комсомольской юности. Вспоминается один интересный эпизод, когда в 1981 году мы вместе с группой руководителей ЦК ВЛКСМ посетили атомную подводную лодку Северного флота.

Меня восхищало, как в комсомоле и на всех последующих высоких должностях, Людмила Ивановна без пафоса, нарочитого выпячивания своей фигуры верно и преданно служила людям, стране, доверявшим ей самые непростые и ответственные участки работы. Она сама так представляла идеал современного управленца-государственника: «Если я сумела хоть немного очеловечить власть, я счастлива, — заявляла Людмила Ивановна и, продолжая, высказала принципиальное требование: — что главное в управлении? Помимо профессионализма и честности чиновника должны проверять на любовь к людям». Каждым своим поступком, решением она на деле подтверждала собственную приверженность такому подходу.

Она искренне любила свою страну, родной народ, сопереживала судьбе каждого человека, который нуждался в помощи и поддержке. Где бы она ни трудилась — в комсомоле ли, в Верховном Совете СССР, в Правительстве Москвы, в Государственной Думе, — ее отличали азарт деловитости, умение объединить вокруг себя единомышленников, высочайшая собранность, трудолюбие, инициатива и творческий подход к решению всех возникающих проблем. Любое поручение, просьба выполнялись ею с душой, начатое дело всегда доводилось до логического завершения.

Людмила Ивановна никогда не изменяла своим принципам и убеждениям, а, главное, — никогда не шла против совести. Я уверена, что именно ее напряженный труд, исключительная энергия и настойчивость позволили создать в Москве, которую она так любила, самую надежную систему социальной защиты населения. Многие столичные достижения и начинания в сфере культуры, здравоохранения и образования по праву связаны с ее именем. Верю, люди долго будут помнить то добро, которое исходило из ее щедрой души.

Судьба часто поступала с Людмилой очень жестоко. Она рано потеряла мужа, трагически погиб любимый сын. Многие годы ей пришлось стоически бороться с тяжелым недугом. Но это не сломило ни ее воли, ни духа, ни мужества, ни ее стойкости. До своего последнего дня она оставалась на рабочем месте.

Для нас, ее друзей и коллег, уход Людмилы Ивановны — невосполнимая утрата. В народе бытует справедливая истина: человек живет, пока его помнят. От всех, кто знал, любил ее, дорожил дружбой с ней, зависит, чтобы память о славных деяниях одной из самых достойных женщин нашего бурного времени сохранилась в сердцах людей. Этому призвана послужить книга, которую открывает читатель.

Валентина Матвиенко, Председатель Совета Федерации Федерального Собрания РФ.

ОНА ЛЮБИЛА МОСКВИЧЕЙ, И ЭТА ЛЮБОВЬ БЫЛА ВЗАИМНОЙ

Быть профессионалом, честно исполнять свои обязанности и любить Москву. Этим принципам Людмила Ивановна Швецова следовала на протяжении почти двух десятков лет работы в столичном правительстве.

Она занималась социальными вопросами — самыми сложными и хлопотными в системе управления многомиллионным городом. Это — образование, здравоохранение, культура, социальная защита, общественные связи, то есть сферы, от развития которых напрямую зависит социальное самочувствие москвичей. Под ее руководством в Москве была создана лучшая в стране система социальной защиты населения, гарантирующая достойный уровень жизни более четырех миллионов человек — ветеранов, инвалидов, семей с детьми, нуждающихся в постоянной поддержке и внимании. В своей каждодневной работе Людмила Ивановна проявила выдающиеся организаторские качества. И при этом не терпела формализма, не была «кабинетным» руководителем. Стиль ее работы — это деловитость заботливой хозяйки, которая наполняет теплом и уютом домашний очаг. Немногие знают о том, что, участвуя в десятках совещаний, принимая сотни решений и разбирая килограммы служебных бумаг в день, Людмила Ивановна находила время для того, чтобы лично отвечать на письма многих москвичей. Вникала в их семейные дела, давала житейские советы, помогала не только делом, но и добрым словом, которое порой бывает важнее. Она была «своей» в кругу учителей, врачей, деятелей искусства. Работала над тем, чтобы столичные школы, лечебные учреждения, театры и музеи сохраняли свои лидирующие позиции в нашей стране. Рожденные Людмилой Ивановной проекты патриотического воспитания молодежи со временем приобретают еще большую актуальность. Оставленное ею наследие будет хорошо служить людям долгие- долгие годы. Всем нам запомнилось прощальное выступление Людмилы Ивановны на заседании правительства Москвы в декабре 2011 года. Она уходила на новую работу в Государственную Думы. И никто тогда не знал, что жить ей суждено совсем недолго. На том заседании она прощалась с коллегами по правительству Москвы. А получилось так, что эти слова стали ее политическим и во многом личным завещанием. Цитатой из этого выступления я и хочу закончить свои краткие воспоминания о Людмиле Ивановне Швецовой.

«...Вы знаете, когда восемнадцать лет посвящаешь себя одному делу, одному коллективу, конечно, чувства при уходе бывают разные. Не буду скрывать, что скорее это печаль, даже какая-то внутренняя слеза, которую приходится сдерживать, но с другой стороны, есть и понимание того, что жизнь продолжается и должна происходить какая-то смена действий, но не должна происходить смена принципов и смена тех обещаний и искренних дел, которые ты делаешь. Поэтому для меня восемнадцать лет судьбой были подарены...

Счастье служить Москве, служить этому замечательному городу и москвичам. С другой стороны, это была безумно сложная работа, в разные времена приходилось работать, и совсем плохие, и в довольно успешные, и поэтому я хочу, во-первых, поблагодарить судьбу, что она меня связала с этим делом, во-вторых, хочу поблагодарить всех людей, особенно тех, с кем я иду по жизни уже многие-многие годы, потому что мы действительно команда, мы действительно любим свой город.

Я хочу поблагодарить и тех новых людей, которые пришли в эту команду в последнее время, хочу пожелать вам, чтобы у вас были успехи, я хочу пожелать вам, чтобы вы понимали, что сделать что-то в этом большом прекрасном городе можно не только тогда, когда ты профессионал и когда ты честно исполняешь свои обязанности, но еще и когда ты искренне открываешь свое сердце этому городу и всем тем, кто здесь живет. Без любви к Москве ни у кого ничего никогда не получится, поэтому я хочу пожелать всем, кто уже давно любит Москву, продолжать ее любить пуще прежнего, а тем, кто, может быть, еще ищет в своей душе и своем сердце эти чувства по отношению к этому городу, чтоб они эти чувства обязательно в себе нашли».

Сергей Собянин

Слово о подруге

Судьбоносная встреча

Это случилось зимой 1994 года. Создав Центр народной помощи «Благовест», я была озабочена поиском наиболее эффективных путей деятельности на новом поприще милосердного служения в то непростое время. Один из руководителей Российского фонда культуры и мой соратник по благотворительным делам Георг Васильевич Мясников предложил мне обратиться за добрым советом к первому заместителю премьера правительства Москвы Эрнесту Александровичу Бакирову. Так мы вдвоем и оказались в его кабинете в здании мэрии на Тверской, 13.

Эрнест Александрович был удивительной личностью. Крупный ученый, человек с подлинно государственным мышлением, он стоял у истоков создания новых органов власти в столице. И потому разговор получился неформальным, очень для меня значимым и поучительным. Да и для владельца кабинета он, очевидно, не стал рядовым «приемом граждан», ибо под конец беседы Эрнест Александрович поделился с нами остро волнующей его проблемой: никак не удается найти человека, способного возглавить очень ответственный в тех условиях комитет в правительстве Москвы — по общественным и межрегиональным связям. У меня мгновенно возникла мысль о подруге. Людмила Ивановна в период бурных потрясений в девяностые годы неоправданно оказалась на обочине событий, даже испытала нелегкую долю безработного. И я решилась. Эрнест Александрович внимательно выслушал мой взволнованный рассказ о Людмиле Ивановне. И то, что она прошла школу комсомола, почти все ее ступени, до секретаря ЦК ВЛКСМ. Была председателем Комитета по делам семьи и женщин при Кабинете Министров СССР. Человек она активный, фонтанирующий идеями. Возглавляя студенческие стройотряды, провела не один месяц в Тюмени.

Исколесила весь Советский Союз, побывала практически всех республиках. Увлекшись, добавила: «Она в Донбассе, на шахте имени Клары Цеткин, спускалась на километровую глубину под землю...»

Эрнест Александрович отметил, что такой инициативный, деятельный и неравнодушный руководитель нам и требуется, и что вскоре он встретится с Людмилой Ивановной. По возвращении домой тут же позвонила Люде, рассказала ей о состоявшемся разговоре и возможном предложении. Мы долго обсуждали все «за» и «против». Еще с комсомольских времен в памяти осталось представление о некоторой кастовости столичных руководителей, свысока глядящих на всех, приходящих со стороны. И все же условились: на встречу Людмила Ивановна пойдет. И надо же: в день, на который было назначено собеседование в московском правительстве, Эрнеста Александровича прямо из кабинета «скорая» увезла в больницу. Но он успел передать мэру Москвы Ю.М.Лужкову о своей поддержке кандидатуры Л.И.Швецовой на должность руководителя комитета общественных и межрегиональных связей. И она была вскоре утверждена. Давно поняла: именно безбрежные московские горизонты позволили раскрыться во всем своем великолепии выдающимся государственным и личным качествам моей незабвенной подруги. Я счастлива, что моя встреча с Эрнестом Александровичем Бакировым стала поистине судьбоносной. Людмила Ивановна пришла в столичное правительство и обрела главное дело жизни: верно и самозабвенно служить Москве и москвичам.

Евгений Максимович Примаков как-то сказал: «Люди говорят — уходит время. Время говорит — уходят люди». И еще утверждают, время лечит. Не могу с этим согласиться. Когда уходят дорогие сердцу люди, буквально душой ощущаешь — теряется часть тебя. И остаешься с пустотой, наполненной болью...

Потери, потери... Сколько их довелось пережить за минувшие годы. Нет мамы. Три десятка лет. А с годами еще больнее... Несколько лет назад ушла Валя Толкунова, а сердце пронзительно щемит и щемит.

И новый удар. Невосполнимая утрата. Не стало Людмилы Ивановны. Болит душа. Болит сердце. Бросаюсь к телефону, хочу позвонить ей, хочу, как прежде, помчаться к ней... И понимаю: сделать этого больше нельзя никогда!

Живу заботами об увековечении памяти Людмилы Ивановны, сохранении в душах наших современников ее многочисленных добрых дел. Чтобы жизненный подвиг ее, поступки на благо людей служили бы примером для подражания.

Вспоминая прошлое, понимаю: прочность нашей дружбы все сильнее укреплялась с годами. Это было и тогда, когда мы устраивали незабываемые вечера среди подруг и близких нам людей, и в короткие дни совместного отдыха. А с рождением и взрослением моих внуков — с васильками и ромашками, которые они собирали специально для их родной тети Люси.

Везде — и на высоких государственных должностях, и в общении с рядовыми гражданами, с детьми и молодежью — Людмила Ивановна всегда оставалась Человеком с большой буквы, светлым, неравнодушным, с мудрым и нежным сердцем. Знаю, она могла бы сделать еще очень многое для людей и общества.

Удары судьбы, коварная болезнь и уход одного за другим близких ей людей, — все это словно пыталось сломить ее.

Когда Людмила Ивановна узнала о гибели сына, я была рядом. С аэропорта мы ехали с ней в машине. Сжав поледеневшие руки, чувствовала, как окаменело ее материнское сердце. Мое сердце, казалось, перестало биться. Беда захлестывала. Любые слова были бессмысленными. Мысли путались. Как после такой трагедии жить дальше? Этот вопрос звучал потом не раз. Уже ушел из жизни Толик, Иван Васильевич, которого она бесконечно оберегала своей дочерней любовью и заботой. И теперь Алеша. «Прерванный полет» — так назвала Людмила Ивановна памятник сыну.

Человек верующий, она сожалела о том, что сын не успел принять крещение. Алеша самостоятельно пришел к вере, и на первые числа предстоящего ноября готовился обряд крещения. Но судьба повернулась иначе. Своего рода утешением для Люси стали слова батюшки: «Не терзайте себя. Бог за намерения целует...»

Прошло немного времени, и неожиданно умирает единственный младший брат Сергей. Через несколько часов мы с Людмилой Ивановной уже были в Краснодаре...

На вопрос «как жить дальше?!» она отвечала сама. Не словами, а делами. Делами на благо людей, делами, которые заставляют мобилизоваться, не опуская рук. Она действительно была героической женщиной. Столько времени вест борьбу со страшной болезнью, личной болью и бедой!

Находясь с Люсей рядом порой двадцать четыре часа сутки, особенно, когда ей было очень тяжело, я чувствовала, что беда закаляла ее, как сталь. Мужество ее было безгранично. При этом она требовала от нас, подруг, не нарушать ее настойчивую просьбу: «никому не говорить об этом!». Только с Аней Троцко и Бырганым мы сверяли ежедневно наши шаги, давали Люсе очередной, не врачебный, глоток кислорода своей безудержной сестринской любовью к ней.

Людмила Ивановна признавалась: «Я не должна быть комком горя, раз я живу, раз продолжаю жить, раз не выбрала себе монастырь, раз осталась в жизни, я должна жить так, чтобы люди рядом со мной не входили постоянно в эту скорбную ноту.»

Конечно, бывали минуты, когда ей становилось невмоготу. Она просила о малом: «Приезжай поскорее из Зеленограда (шла выборная кампания)». Или: «Сделай, Зинок, наши любимые пельмени и окрошку». «С удовольствием!» — говорила я, вечером старательно лепила пельмени и... горько плакала.

Людмила Ивановна — крестная моего внука Арсения. Он буквально купался в лучах ее любви и заботы, впитывая много хорошего, важного и доброго, что, надеюсь, пронесет через всю жизнь. Не скрою, сомневалась, стоит ли в моих заметках упоминать о письме Арсения своей крестной маме. Ведь оно очень личное, Людмиле Ивановне не суждено было его прочесть. Но в нем сквозят нотки ее лучистой души.

Каждодневно в своих мыслях и молитвах я прошу Всевышнего о том, чтобы Арсений и все мои любимые внуки были осчастливлены такой же верной, бескорыстной, неизбывной дружбой, какая досталась на долю мне и Людмиле Ивановне. Без этого светоча искренней дружбы и товарищества не быть бы и мне сегодняшней. Добрый след от общения с Людмилой Ивановной остался в душе и моей дочери Наташи, и старшей внучки Александры, которая рассказывает об этом сама.

Людмилу Ивановну Швецову мне посчастливилось знать со своего детства. С того самого момента, когда ты еще плохо излагаешь свои мысли, но уже что-то понимаешь в окружающей тебя действительности. Самые яркие впечатления, которые отпечатались в моей памяти навечно — волшебные новогодние елки, проходящие ежегодно в мэрии Москвы. И всегда, с самой первой ёлки, я знала: вижу это благодаря тете Люсе. Я была уверена, что она – та самая Снегурочка, которая выступает на сцене, а потом перевоплощается в настоящую леди в костюме, такая недоступная, всегда шикарная, всегда веселая и такая теплая. С тех пор сохранилась одна фотография. Моя любимая из наших с Людмилой Ивановной. На снимке я сижу у тети Люси на руках, лицо мое выражает довольно смешанные эмоции, не то страх, не то абсолютный момент счастья от возможности прикоснуться к ней, моей прекрасной Снегурочке. Казалось бы, это просто фотография, исторический момент, отпечатанный на бумаге. Но для меня она стала неким символом, который охарактеризовал мое собственное видение деятельности этой великой женщины.

Если обратиться к прошлому и вспомнить весь ее жизненный путь, то разве можно подобрать более уместное сравнение, чем умение Людмилы Ивановны Швецовой вынашивать на руках любую проблему отдельного человека, города, страны? Эта женщина была способна одолевать совершенно неженские трудности, отстаивать интересы тысяч людей, убеждать других необходимости той или иной поддержки. И она с такой легкостью держала на руках детей, к которым испытывала особую чуткую любовь! И эту любовь, к счастью, довелось испытать мне. Эта сопричастность к, казалось бы, посторонней судьбе выражалась в самых мелочах. Людмила Ивановна была рядом со мной не часто, но всегда в самые нелегкие минуты моей жизни. Касалось ли это выбора профессиональной деятельности или томительных переживаний о несостоявшейся любви. Тетя Люся всегда находила подходящие доводы, слова утешения, предлагала варианты и пути разрешения разных вопросов. А главное, в ее заинтересованности никогда я не встречала наигранности. С ней хотелось делиться. Иногда даже казалось, будто она сама проживает мгновения своей юности, вспоминая их с особым трепетом и улыбкой.

Помню один наш вечерний разговор. Мы тогда обсуждали многое, в том числе литературу. Тема коснулась Льва Николаевича Толстого. Людмила Ивановна тогда сказала следующее: «Знаешь, Сашок, «Войну и мир» я перечитывала три раза в своей жизни. Первый раз в десятом классе. Тогда меня интересовала только любовь. (Улыбаясь) Все другие описательные моменты были мне в тот период недоступны. Второй раз мне хотелось окунуться в историю.

Это было лет в тридцать. Тогда я досконально перечитывала эпизоды военных действий. Меня это так интриговало, ты даже себе не представляешь! Мне казалось, будто я никогда не читала это произведение. Но потом я прочитала «Войну и мир» в третий раз. Мне тогда было пятьдесят. И только тогда я осознала, что передо мной грандиозный философский трактат. Мудрость, которая перетекала из строчки к строчке, была мне понятна только в третий раз...»

Сегодня мне двадцать два. И я хочу сказать, что именно теперь я представляю себе истинный смысл понимания вещей только так. Это не значит, что каждую книгу стоит перечитывать трижды. Однако именно тот разговор прочно осел в моей памяти и кардинально перевернул сознание, дарующее мне и поныне бесценные плоды. Я не стану писать обо всех наших разговорах такого рода, потому что есть вещи, которые навсегда останутся только нашими с тетей Люсей. Но в силу того, что она была для меня не только тетей Люсей, но и в первую очередь, Людмилой Ивановной Швецовой – великой, творящей, авторитетной, бесспорным лидером с мощным энергетическим потенциалом, я скажу еще одно. Она борец. Настоящий борец, входящий в армию защитников Москвы и России. Она боролась всю жизнь. С собой, с судьбой с несправедливостью. Но она всегда выигрывала., куда бы ни шла к чему бы ни прикасались ее руки. Сколько раз, сколько побеждала Швецова, мало кто побеждал. Но до самой последней минуты своей жизни, она продолжала борьбу, которая подарила истории нашей страны еще одного героя в своем многочисленном полку. Я благодарю тетю Люсю за свое детство. А быть знакомой с Людмилой Ивановной Швецовой считаю честью, выпавшей мне судьбой, которую подарила мне моя бабушка.

Нашей дружбе с Людмилой Ивановной в этом году исполнилось бы тридцать пять лет. На протяжении каждого дня и в горе, и в радости мы были всегда рядом, обмениваясь друг с другом особой энергией. Я была одарена дружбой с личностью особого полета, человеком, опередившим свое время, отдавшим себя без остатка служению России, Москве, людям. С нею душа моя...

Но справиться с болью утраты не могу. «Я прошу, хоть ненадолго, боль моя, ты покинь меня...»

Зинаида Драгункина, председатель Комитета Совета Федерации по науке, образованию и культуре.