Я мотаюсь с толстой книжкой в метро семьсот страниц «Записки из чемодана» Ивана Серова. На каждой странице откровения, что называется, проливающие свет на современность. Книгу Ивана Серова в продаже прижали и есть подозрение что она пойдет по судьбе «КГБ играет в шахматы»

18.06.16 Лев МОСКОВКИН

Книга в Москве

Комсомольский призыв генерала Ивана Серова: что скрыли от Нюрнберга, как подожгли Венгрию, историческая роль Эстерхази, где Валленберг, Карибский кризис, странности в армии США, трусость отборных частей НКВД, подлость Абакумова, неправильный режим Сталина, «жизнелюб» Василий Сталин и многое другое, вновь актуальное http://leo-mosk.livejournal.com/3320748.html

Объявление в Думе: Перевожу стокгольмский синдром в иерусалимский. Дорого.

«Возьмите книгу, всем советую, моё вам задание на летние каникулы, потому что большинство из вас не будут депутатами, есть время почитать, книга «Записки из чемодана». Первый председатель КГБ СССР коммунист, генерал Серов, вот его почитайте, что он пишет про всех деятелей Советского Союза. Он со всеми общался: со Сталиным, с Берией, со всеми командующими. Почитайте. 25 лет замурованы были его записки, генерал КГБ, коммунист настоящий, он дал правильные оценки, там и хвалит Сталина и показывает отрицательное и всех командующих. Всем советую, почитайте. Видите, мы золото Российской империи не можем найти, так записки генерала с трудом, там где-то на даче, наконец, какую-то стенку разобрали... Даже он боялся опубликовать их, вот там правда, ибо он выезжал на все... Он там про национальный вопрос всё пишет. Наш Комитет по делам национальностей вообще ничего не делает. Вот почитайте, что пишет генерал, как решался национальный вопрос и за весь период с 1917-го по 1963 год. В 1963 году его незаконно отправили в отставку, тот же Хрущёв. Почитайте, толстая книга, тираж небольшой, поэтому там правда написана. 20, так сказать, столько лет находился человек в самое пекло, везде он находился и всё знает. Вот это вот, некие историки не нужны, вот у него всё написано. Значит, вот «Записки из чемодана», генерал Серов. Вот, может быть, здесь на Мясницкой в книжном магазине здесь обязательно купите и прочтите. И посмотрите, что наши журналисты говорят - »Эхо Москвы» Альбац, значит там или Латынина, или Кашин журналист, это уже телеканал «Дождь» или Мовчан «Центр Карнеги», Радзиковский. День и ночь поливают грязью страну» – сказал в заявлении от фракции на пленарном заседании Думы 15.06.16 возмущенный русофобской грязью российских СМИ Жириновский. Он нашел отдушину в книге Ивана Серова «Записки из чемодана. Тайные дневники первого председателя КГБ, найденные через 25 лет после его смерти». Под редакцией, с комментариями и примечаниями Александра Хинштейна. (VIP-персоны). М.: Просвещение 2016. – 2016. – 704 с., тир. 25 тыс.

Под внешним давлением через СМИ началась конвергенция публичных позиций. Бывшие враги обнаружили себя в одной хрупкой лодке.

Шутка про синдромы понятна тем, кто постоянно работает в Думы и с удивлением наблюдает проявления иерусалимского синдрома у впервые попавших на Охотный ряд. Экскурсанты ведут себя подобно туристам в Святой земле, где независимо от веры становятся паломниками. Нелепость в том, что пленники Думы не осознают контраста между собой и населением за пределами Охотного ряда, попав в сети стокгольмского синдрома.

Чем ближе к власти тем опасней утратить ненависть к власти и как следствие обрести ненависть единомышленников, утратить собственную среду социального пребывания.

Редкое исключение являет собой депутат Александр Хинштейн. Если у человека нет ничего святого, это идеальная болванка-заготовка для настоящего журналиста. Александр Евсеевич состоялся в функциональной роли журналиста буквально с возраста ночного горшка в детском саду. Личность публичная с креативным языком и многочисленными сетевыми связями. В свое время болезненно щекотал нервы Жириновскому. Тот даже заказал в песне слова: Хинштейны воздух портят ... Люди бьются за металл и за черный нал.

Еще до Думы Хинштейн получил миссию обеления советских спецслужб. С ней и въехал в парламент. Фактически им заменили Юрия Щекочихина на переломе эпохи, когда наступило время собирать камни и воссоздавать монстра, порушенного Горбачевым-Ельциным.

Перелом наступил в массовом сознании. Многовековое внешнее давление обострилось и переусердствовало, породив протестные настроения. Люди начали догадываться, что ББ – символ из «1984» Орвела – описан для англосаксонского мира островной ментальности, а не советского. Стадно-послушное общественное мнение Homo soveticus сознательно направил в привычную траекторию заблуждения Георгий Шахназаров, обеспечивая информационную поддержку деструктивной миссии Горбачева-Ельцина.

Спустя столько лет и несколько незамеченных нами революций над собой в нашем общественном мнении появились ростки понимания: критика всего советского начиная со Сталина – не более чем пропаганда с жесткой целью нашего закабаления. Если все оно правда, то зачем сменили хомут на более тесный? Зачем заменили своего ББ на глобального имени товарища Сноудена?

А что Сноуден, простой программист, попал кур в ощип.

Сам политрук Сергей Юшенков с почтительно внимал простому журналисту Хинштейну с долгими речами про первую жену Сашки Литвиненко и драные колготки детей от того брака. Так, огородами, вырабатывалась позиция.

Одного застрелили, другой пошел на повышение. Вот и вся наша гебуха.

В думском этапе жизнедеятельности блистательного журналиста начались странности. Защитник спецслужб наехал на Следственный комитет Александра Бастрыкина. Хроническая кампания оголтелой дискредитации Думы свелась к тому, что в палате не осталось депутата, свободного от сфабрикованного компромата в СМИ. Заказные кампании против Юрия Лужкова и Рашида Нургалиева готовили двойное обезглавливание Москвы и МВД. После выделения следствия в отдельную структуру по настоянию так называемых правозащитников гражданского общества в работу включился СКР. Как и планировалось, обострилась конкуренция между искусственно клонированными ветвями силовиков. Число структур с правом на прослушку в ОРД по сравнению с советским временем выросло на порядок. Конкуренция шла силовая со стрельбой и подкупом, силовики иначе не умеют, за коррупционный ресурс. «Нерентабельные» функции проваливались между структурами, например, следствие по детским трупам.

Нарисовалась схема, приписанная кровавой гебне, убитой и потому непричастной.

СКР замечен даже на выполнении поручения Вашингтона через Лондон, который принципиально не сотрудничает с Москвой. СКР вывели из позорной игры и развитие той же схемы выявило ключевую роль ФБР в операциях за пределами США. Автор романа-исследования «Третье яблоко Ньютона» Елена Котова до сих пор под судимостью. Именно таких людей с публичной суверенной миссией Дума продавленными законами отрезала от органов власти начиная с себя.

Невольникам здешнего стокгольмского синдрома вполне понятно, где рождаются идеи подобных законов. В прошлом году начали говорить с трибуны об аналитических центрах и поселениях безответственных советников вокруг Вашингтона. Затем о глобальной болезни дефицита суверенности, об отсутствии правосубъектности и утрате международного права войны, созданного Россией и принятого под давлением России в преддверии Первой мировой войны. Эпицентры эмиссии разноплановых потрясений сошлись в одной географической точке – кампания «Лихорадка Эбола», проект «Батальон «Азов», волны кампаний персональной дискредитации, ген подавлением сперматогенеза в ГМО. Обама в курсе, но он не Сталин и права на принятие решений не имеет. Вирус дефицита суверенности идет из самих США. Оттуда же – дискредитация Думы через «либеральных журналистов» и то же «гражданское общество».

Ничего естественного, все сфабрикованное и как повод хорошо идут те же законы из того же центра эмиссии. Тем же концом по тому же месту.

Нарастала волна вышибания депутатов с адекватной миссией в парламенте. И такие поручения брал СКР. Хинштейна справедливо восстал и получил. СМИ перестарались, под раздачу попал депутат Булавинов, выбывший из игры, просто для демонстрации возможностей. Дебоша не было – уснул по пьяни и вывезли в тележке для продуктов бесчувственное тело, некогда полезного для общественных целей. Ну и как не пить в России? Из среды ревизоров электричек, бортпроводников, охранников в магазинов вылезли какие-то озверелые личности, получившие невидимую поддержку. Антитабачная кампания ударила по врачам. Свирепствовала ЮЮ североамериканского формата разрушения семьи и детства.

Население страны попало в положение, в котором годами пребывало население Охотного ряда.

Проблему с СКР решила Людмила Швецова. Светлый был человек, на таких советских кадровых продуктах держалась Москва и вся Россия. После ее смерти выяснилась ключевая роль двухчасовой беседы Швецовой с Бастрыкиным.

С депутатами проблема усугубилась. Слишком много существует способов их достать в том числе через подставы и хаотизацию праймериз, затем самих выборов.

Некоторые, как Жириновский, ударились в двоемыслие по привычной модели выживания в СССР. Выполняют поручения и обличают поручителей. Жириновский нашел отдушину в книге Серова.

История Думы стала развитием событий, описанных в «Записках из чемодана». Кто их опишет с такой же смелостью? Зашло в нелепость настолько глубоко, что того же Хинштейна нет нужды травить, как Щекочихина. Только светиться. Он свой язык сам укоротит.

Однако давление на депутата порождает доверие к его миссии.

Наши записки не являются рецензией на книгу Ивана Серова. Рецензию не напишешь лучше предисловия к книге от Хинштейна «Славянский шкаф генерала Серова». «При явном желании автора обелить себя, при всех поправках на субъективизм, бесценность его записей очевидна. Перед нами – первый в истории дневник боевых действий между сталинскими спецслужбами, написанный одним из ключевых участников» – отметил Хинштейн в историческом экскурсе к главе 13 «Бульдоги под ковром 1947-1948 годы».

Хинштейн и внучка генерала Вера Серова для верификации материалов книги провели большую работу по систематизации, подбору материалов для публикации, сверке имен и дат по разным источникам. Хинштейн написал примечания и исторические экскурсы к главам.

Наш текст – попытка мостика между прошлым и будущим, между советской гебухой и антисоветской интеллигенцией, между Думой и населением за пределами Охотного ряда. Выход книги оказался высокоточным ударом по историческому моменту, когда в России перетерпели неудачи привить французскую политическую болезнь натравливания населения на власть. Напугали страшные события в независимой от самой себя Украине.

Как это делается, описал Юрий Щекочихин в своем романе-исследовании «Рабы ГБ». Любая «Контора» любой страны, где она есть (где нет – хозяйничает чужая), делит население подопытной страны на три категории типа академиков, членов-корреспондентов и простых смертных. Первые работают там. Вторые в натуре корреспондируют, по-русски стучат. Третьи – объекты контроля со сбором поводов на стук.

Все правильно. Однако та еще Контора создала систему структурных резидентов в светлом либеральном будущем, пока конкурирующая система КПСС сдавала СССР с 70-х. И в их числе – первую вторую партию в формате ЛДПСС. Точнее, по идее из недр КГБ партию блистательно спродюсировал как шоу-проект Алексей Митрофанов. В Думе до сих пор можно встретить людей, опасно помнящих как все начиналось и каким образом произошел выбор лидера. Дальше произошло неизбежное по модели, отраженной романом «Лженерон» Лиона Фейхтвангера.

В России работает эффективный механизм выбора фигуры и воспитания из нее лидера, авторитетного директора, плодовитого конструктора, талантливого писателя, поэта с миссией больше чем поэт, мудрого генерала КГБ и МВД, генерала армии.

Дрессированные диктатурой глобального журнализма СМИ пишут об одном. В общем правда, но только часть и зачастую по сфабрикованным подставам. Из Думы видно другое. У каждого времени есть свой генерал Серов, на том жива система. Много их прошло через парламент и не все в ауте – Владимир Васильев, Александр Гуров, Виктор Заварзин, Татьяна Москалькова.

Авторитетов в среде интеллигенции тоже делала Контора. Секрет производства раскрыл Жириновский словами о фальшивых диссидентах от Пятого управления Филиппа Бобкова. В конце 80-х поток диссидентов хлынул в США и стал предметом эксперимента, описанного Наталией Червинской в сборнике жизненных историй «Поправка Джексона».

Но ведь был и проект масштабный «Юность», обогативший русскую и как следствие мировую культуру новыми именами. Делали это люди на зарплате в Конторе, что успешно пошло на повод для мочилова от бесталанных коллег по перу.

Тут есть чем гордиться, а не стыдиться. Другого пути нет. Альтернатива – разрушение государства и нации. Присоединяюсь к Жириновскому: читайте Серова!

Жирик как водится приврал, тираж по нынешним временам огромный – 25 тысяч. За проектом явно стоит политическая воля, а не только таланты товарища Хинштейна. Но вот что интересно. Судьба генерала Ивана Серова, как она видна из его записок и фоторяда книги (четыре вклейки после страниц 192, 288, 384, 480) стала примером пассионарного подъема русского народа, аналогично тому что описано для местечкового еврейства того же периода.

УДК 94(47+57) № ББК 63.3(2)6 С32

Исключительное право публикации книги принадлежит АО «Издательство «Просвещение». Выпуск произведения без разрешения издательства считается противоправным и преследуется по закону.

Российское историческое общество

Российское военно-историческое общество

Серов И. А.

С32 Записки из чемодана. Тайные дневники первого председателя КГБ, найденные через 25 лет после его смерти / Под ред., с коммент. и прим. Александра Хинштейна / И. А. Серов. – М.: Просвещение, 2016. – 704 с. -(VIP-персоны). – ISBN 978-5-09-042258-1.

Иван Александрович Серов (1905-1990) – монументальная фигура нашей новейшей истории, один из руководителей НКВД-МВД СССР в 1941-1953 гг., первый председатель КГБ СССР в 1954-1958 гг., начальник ГРУ ГШ в 1958-1963 гг., генерал армии, Герой Советского Союза, едва ли не самый могущественный и информированный человек своего времени. Волею судеб он оказался вовлечен в важнейшие события 1940-1960-х годов, в прямом смысле являясь одним из их творцов.

Между тем современные историки рисуют портрет Серова преимущественно мрачными, негативными красками. Его реальные заслуги и успехи почти неизвестны обществу, а в большинстве исследований он предстает узколобым палачом-сталинистом, способным лишь на жестокие расправы.

Публикуемые сегодня дневники впервые раскрывают масштаб личности Ивана Серова. Издание снабжено комментариями и примечаниями известного публициста, депутата Госдумы, члена Центрального Совета Российского военно-исторического общества Александра Хинштейна.

Уникальность книге добавляют неизвестные до сегодняшнего дня фотографии и документы из личного архива И. А. Серова.

УДК 94(47+57) ББК 63.3(2)6

© Издательство «Просвещение», 2016

© Серова В. В., 2016

© Хинштейн А. Е., составление, комментарии и примечания, 2016

© Художественное оформление. Издательство «Просвещение», 2016. Все права защищены.

СЛАВЯНСКИЙ ШКАФ ГЕНЕРАЛА СЕРОВА

Чекист всегда остается чекистом; бывших, как известно, не бывает. Ну, а уж бывших председателей КГБ – тем более...

Перед вами – не просто мемуары одного из руководителей советских спецслужб Ивана Серова. Это – зримый итог последней оперативной комбинации старого генерала, завершившейся уже после его смерти.

Серов рассчитал и спланировал всё верно; старая, еще сталинско-бериевская школа. То, что вы держите сейчас в руках, и есть результат этой комбинации, прошедшей точно по его сценарию. Эту партию бывшие подчиненные проиграли своему председателю вчистую.

А мы с вами, без сомнения, выиграли, ибо никогда еще свидетельства «маршалов спецслужб» не становились достоянием гласности, да их попросту не существовало в природе.

Иван Серов вел дневники с момента прихода на Лубянку в 1939 году. Наиболее важные события и впечатления он записывал всю жизнь: и в войну, и после, и даже став председателем КГБ (1954-1958), а затем начальником ГРУ – вплоть до своего увольнения в 1963-м.

Разумеется, об этих дневниках никто не должен был знать. Сам факт отражения тех или иных аспектов службы, встреч и разговоров с высшим начальством, включая Сталина, уже мог быть приравнен к разглашению государственной тайны, и это еще – в лучшем случае. (Во время войны за ведение офицерами дневников полагался трибунал и штрафбат.)

Все записи Серов делал лишь оставаясь в одиночестве. Исписанные круглым чернильным почерком тетради и блокноты хранил в тайниках, никому не показывая. Не исключаю, что долгое время он скрывал их даже от жены.

Выйдя на пенсию, Серов о содержимом тайников не забыл. Примерно с 1964 года он начал работать над мемуарами, дополняя, а подчас переписывая старые дневники.

Вряд ли им двигало тщеславие. Скорее, Серов хотел – пусть и заочно – отстоять свое честное имя, рассказав правду о себе и своих гонителях, по крайней мере такой, как она ему виделась.

Серов считал себя несправедливо и жестоко обиженным. В 1963 году, в результате шпионского скандала с полковником ГРУ Олегом Пеньковским, он был с позором снят с должности, лишен Звезды Героя Союза и трех генеральских звезд на погонах (из генералов армии разжалован в генерал-майоры), выслан из Москвы. «За потерю бдительности» его исключат из партии. (О подлинных причинах этой опалы – чуть позже.)

Его мемуары должны были стать ответом Хрущеву, Брежневу, Шелепину и другим небожителям, которых Серов считал виновными в своих бедах. Их квинтэссенцию можно выразить пусть и неумелым, но искренним его четверостишием (как ни странно, суровый генерал НКВД-КГБ-ГРУ под старость начал баловаться стихами).

И вновь я бодрости набрался И не поник я головой, ;Ведь родина всю правду восстановит И даст заслуженный покой.

Впрочем, не стоит объяснять всё одним только банальным сведением счетов. Будучи свидетелем и участником множества исторических событий, Серов считал важным рассказать хотя бы о некоторых из них.

«Я полагаю, что было бы неразумно унести с собой многие факты, известные мне, тем более, сейчас „мемуаристы» искажают их произвольно, – га он в одном из вариантов предисловий к своим запискам. – К сожалению моих товарищей по работе, коим были известны описываемые ниже события уже закончили земные дела, ничего не написав».

В самом деле, ни один из руководителей органов безопасности той э не оставил после себя мемуаров. В этом смысле записки Серова – доку совершенно уникальный, не имеющий аналогов в современной истории.

Несмотря на отставку, Серов не растерял былых навыков. Над мемуарами он по-прежнему работал тайно, не доверяясь никому. (Единственное, помогала жена – перепечатывала на машинке рукописи. Уже перед смертью, в разгар перестройки, секрет был также доверен зятю, известному писателю и кинодраматургу Эдуарду Хрупкому, классику советского детектива.)

Эта конспирация отнюдь не являлась старческой паранойей. Бывшие подчиненные действительно не выпускали Серова из поля зрения.

Его внучка Вера вспоминает, как после смерти деда, разбирая кабинет на даче, они обнаружили в паркете пазы для проводов от «прослушки». Тогда же, внезапно приехав в Архангельское, родные застигли там странного молодого человека с чемоданчиком, который мгновенно ретировался, приговаривая: «Я не вор». И правда: из дома ничего не пропало.

Охота КГБ велась именно за дневниками Серова: в Кремле и на Лубянке отнюдь не были заинтересованы в появлении на Западе подобной сенсационной книги. Одним из тех, кого пытались внедрить к Серову, был даже знаменитый Юлиан Семенов, писатель и журналист, близкий к КГБ. 12 февраля 1971 года, после визита «папы Штирлица» к Серову на интервью (его, разумеется, привез к тестю друг и коллега Эдуард Хрупкий), Юрий Андропов доклады КПСС:

«Комитетом госбезопасности получены данные о том, что бывший председатель КГБ при СМ СССР Серов И. А. в течение последних 2-х лет занят написанием воспоминаний о своей политической и государственной деятель ости... При работе над воспоминаниями Серов И. А. использует свои записные книжки... Свои воспоминания Серов И. А. еще никому не показывал, хотя его близкому окружению известно об их существовании...» (Петров Я. Первый председатель КГБ Иван Серов).

В это трудно поверить, но КГБ так и не сумел получить искомые документы. Свой архив и рукописи Серов прятал профессионально. Наверное, если б очень хотели – нашли: перевернули б весь дом, взломали пол, потолки, стены. Но Андропов не желал прибегать к чрезвычайным и «острым» мерам: может, еще и потому, что в 1956-м они вместе находились в мятежном Будапеште под пулями.

Вряд ли Серов надеялся увидеть свои мемуары при жизни. И на его имени, и на большинстве описываемых им персоналий и событий в советское время лежало жесточайшее табу.

На что же делался тогда расчет? Для чего на старости лет Серов затеял столь опасную игру с КГБ?

Это станет понятно только сейчас...

Иван Александрович Серов скончается жарким летом 1990 года, не дожив пары месяцев до своего 85-летия. Случись это хотя бы пару годами раньше, КГБ обязательно бы поставил точку в их затянувшемся поединке и изъял бы мемуары. Но в 1990-м – было уже не до старых архивов.

Мой старший друг Эдуард Хруцкий, правда, рассказывал мне, что после смерти тестя дача в Архангельском подверглась негласному обыску, однако чекисты (а кто еще?) действовали настолько топорно, что даже не стали вскрывать обшивку стен...

С момента кончины Ивана Серова пройдет без малого четверть века. Все эт годы историки и специалисты с легкой руки его зятя периодически вспоминали о его мемуарах, но никто и никогда их не видел. Не знали местонахождения архива и родные. В семье сохранились, в основном, лишь официальные бумаги: послужные списки, орденские книжки, жалобы в ЦК и КПК и буквально несколько страниц с черновыми записями мемуаров.

Казалось, бывший председатель навсегда унес эту тайну с собой в могилу, как вдруг...

...Честное слово, экранизируй я нашу историю, начал бы ровно с этого момента. Ну, примерно так:

Подмосковная генеральская дача. Пристроенный гараж. Гастарбайтеры кувалдами разбивают внутреннюю стену. Неожиданно – под ударами открывается проем. Это тайник. Наезд камеры, крупный план. За стеной, усыпанные серой строительной пылью, спрятаны 2 допотопных чемодана.

Их извлекают наружу. Сидя на корточках, рабочие дрожащими рука? вскрывают замки. Отблеск тайны мерцает на их смуглых физиономиях. Но сто золота и пиастров их разочарованному взору предстают пачки блокноте тетрадей и отпечатанных на печатной машинке листов.

...Да, всё произошло именно так. В 2012 году бывший дом генерала Серо на Рублевке перешел по наследству его внучке Вере. Вскоре она затеяла ремонт. Когда ломали стену гаража, там обнаружился тайник с двумя чемодана» внутри.

Серов верил: рано или поздно записи дойдут до потомков. (Собственно им они и адресованы, и посвящены.) Мне кажется, узнай он, каким причудливым способом его тайна открылась, это здорово бы потешило генеральское самолюбие. Даже после смерти он сумел подтвердить свое звание профессионала!

Дневники и воспоминания Серова – это настоящий Клондайк для тех, хочет непредвзято разобраться в нашем недавнем прошлом. Волею судеб это человек оказался вовлечен в ключевые события 1940-1960-х годов, в прямой смысле являясь одним из творцов новейшей истории; достаточно сказать, что о» единственный, кому довелось последовательно возглавлять сразу две советские суперспецслужбы: и КГБ, и ГРУ.

Его записи и свидетельства уникальны уже тем, что позволяют взглянуть ] важнейшие исторические процессы глазами их непосредственного участии! тем более что множество тайн и секретов Серов раскрывает впервые.

Не буду приводить примеров тому: во-первых, их просто не счесть. А во-вторых, читатель без труда сможет сделать это самостоятельно. Достаточно сказать, что даже подоплеку собственной отставки Серов излагает совершенно по-иному, утверждая, что супершпион XX века Олег Пеньковский в действительности являлся агентом КГБ, подставленным советской контрразведкой англичанам и американцам...

...Есть такое избитое выражение: человек своего времени. Но Иван Александрович в самом деле был как раз таким человеком.

Крестьянский сын из вологодской глубинки, избач-активист, по комсомольской путевке был направлен в пехотное училище. Потом – армия: взвод, батарея, майорская шпала в петлице, академия им. Фрунзе, которую ему даже толком не дали окончить. В январе 1939 года 33-летнего Серова вместе с сотнями других выпускников военных академий посылают служить в НКВД.

Очень интересно он описывает начало своей работы на Лубянке, первые встречи с наркомом Берией: ощущение брошенного в воду кутенка. После ежовских чисток кадров катастрофически не хватало, тут уж не до профессионального мастерства.

2 сентября 1939 года Серова назначают наркомом внутренних дел Украины: вместе с войсками ему предстоит присоединять восточную часть Польши (Западную Украину) и зачищать территорию от вражеского элемента. А ведь за спиной у него – лишь полгода оперативного стажа...

В дальнейшем подобное будет повторяться с Серовым регулярно. Его все время посылали туда, где сложнее, трудней; кризис-менеджер, выражаясь сегодняшним языком.

Перед войной Серов уже 1-й зам. наркома госбезопасности СССР, потом – зам. наркома внутренних дел. Осенью 1941-го в случае сдачи Москвы он должен был остаться здесь нелегальным резидентом и организовывать взрывы предприятий, объектов жизнеобеспечения, метро. Будучи начальником Московской зоны охраны НКВД, Серов немало сделал для наведения порядка на линии обороны. Он создавал первые диверсионные и партизанские отряды.

Смелости этому человеку было не занимать. Серов – один из немногих руководителей Лубянки, кто лично бывал на переднем крае, прорывался из окружения, сам поднимал солдат в атаку, не раз оказываясь на волосок от смерти.

В одной из автобиографий (она также найдена в его архиве) он так описывает свое участие в войне: «...выполнял особые поручения Государственного комитета обороны СССР и верховного главнокомандующего на разных фронт-, оборона Москвы, Сталинграда, был в Ленинграде, Харькове, Ворошиловграде, а затем оборонял Кавказские перевалы (Клухорский, Марухский и другие), где был контужен с потерей сознания».

Под началом Серова велась ликвидация бандформирований в Калмыкии и на Кавказе, он был одним из идеологов борьбы с оуновским и польским антисоветским подпольем, лично арестовывал верхушку проанглийского правительства Польши и Армии Крайовой.

Победу Уполномоченный НКВД по 1-му Белорусскому фронту комиссар госбезопасности 2-го ранга Серов встречал в Берлине, куда вошел с передовыми частями фронта. С окраины столицы Рейха он первым дозвонился до Сталина, чтобы доложить: наши в городе.

О войне, в том числе о взятии Берлина, и о послевоенной Германии Серов пишет особенно детально: это одни из наиболее ярких страниц его жизни.

Ему довелось оказаться непосредственным участником величайших событий XX века: подписание капитуляции, Потсдамская конференция, переговоры : союзниками. Именно ему первому удастся найти сгоревшие тела Гитлера, Евы Браун и Геббельса. В июне 1945 года, по представлению маршала Жукова, он будет удостоен звезды Героя Советского Союза.

Всего же за 4 года войны генеральский мундир украсят 6 боевых орденов: впрочем, далеко не все из них были получены за геройские подвиги.

Серов руководил депортацией народов, признанных Сталиным «вражескими»: немцев Поволжья, калмыков, чеченцев, крымских татар, карачаевцев, именно он создавал первые фильтрационные лагеря для военнопленных а отвечал за насильственную мобилизацию немцев. С его именем связано установление «красного порядка» на освобожденных территориях: в Прибалтике, Польше, Германии, Белоруссии, на Украине, в Румынии.

Выполняя волю Кремля и Лубянки, Серов делал всё, что служило достижению цели. Если требовалось – умел быть и хитрым, и вероломным: его «фирменный конек» – заманивание врагов в ловушку. (Так были обезврежены лидеры польского, украинского, а впоследствии – и венгерского сопротивления.)

Не собираюсь оправдывать или осуждать нашего героя: как уже сказано, он был человеком своего времени. Команды Серов привык не обсуждать, а выполнять, за что, собственно, и был ценим руководством.

В его записях упоминается о нескольких десятках встреч со Сталины» не считая множества телефонных разговоров. Вождь народов действительно высоко ставил Серова. Не зря, отправляясь в 1943 году на фронт (в первый и последний раз!), подготовку поездки он поручил именно ему.

И это было отнюдь не самым тяжелым заданием! Сталин регулярно давал Серову команды разной степени сложности; о многих – подробно рассказывается в записках.

После победы Сталин сознательно оставил его в Германии: уполномоченный НКВД-МВД и заместителем Главноначальствующего в Берлине. Ему поручалась важнейшая миссия: поиск ученых-ядерщиков, их оборудования и чертежей, демонтаж и вывоз в СССР предприятий немецкой промышленности. Во многом усилиями Серова было восстановлено производство баллистических ракет, налажены поставки в СССР ядерного топлива, создано первое советское оружие массового поражения.

А когда в 1952-м забуксовала «стройка века» – возведение Волго-Донского канала – Сталин послал Серова руководить работой на месте и... Через 3 месяца канал был сдан!

Образ практика-профессионала, этакого технократа от спецслужб, здорово пригодится Серову после смерти Сталина. Стремящийся к власти Хрущев доверял ему: сказывалось многолетнее, еще с довоенной Украины, знакомство.

После ареста Берии в отличие от большинства своих коллег по МГБ-МВД Серов не только не будет уволен или арестован; напротив – в феврале 1954 года он возглавит новое ведомство – Комитет госбезопасности при Совете Министров. Еще прежде – его, едва ли не единственного из заместителей Лаврентия Павловича, привлекут к операции против собственного шефа.

Свою преданность новому генсеку Серов сумеет продемонстрировать не раз. Осенью 1956-го он был первым, кто вылетел в мятежный Будапешт, а затем лично руководил операцией «Гром» и задержанием членов «контрреволюционного правительства» Имрё Надя.

В июне 1957-го, во время первого заговора против Хрущева, Серов сделает всё, чтобы отстоять генсека: сотрудники КГБ вместе с военными и МВД будут спешно свозить в Москву рядовых членов ЦК КПСС со всей страны.

Наградой за верность стала опала. Сначала, в 1958-м, Серова отправил» руководить военной разведкой ГРУ. В 1963-м, в результате хорошо спланированной провокации, окончательно вычеркнули из номенклатуры и предал! остракизму. До конца дней Серов будет слать письма в ЦК, добиваясь восстановления звезд и партбилета...

Наверное, Серов был не совсем удобным человеком, еще старой, сталинской закалки. Прямой и жесткий, он не считал нужным отмалчиваться и лебезить. Да и характер у него тоже не отличался сахарностью, врагов плодил налево-направо. Это хорошо заметно и в мемуарах; очень часто он не стесняется ни в оценках, ни в эмоциях.

К началу 1960-х – к разгару оттепели – Хрущев успел благополучно избавиться от всех соратников сталинского призыва; их место занимали теперь новые фавориты – рьяные, молодые, пластичные. На их фоне Серов смотрел точно старомодный, громоздкий славянский шкаф посреди легкой пластиков мебели; метафора вполне уместная, учитывая, что прототип майора Федотов из «Подвига разведчика» – легендарный Николай Кузнецов, агент-боевик 4-управления НКВД, а одним из организаторов этого управления был не иной, как Серов.

Неудивительно, что «дорогой Никита Сергеевич» так легко отказался и старого соратника, едва представился повод: рядом с ним не должно бы остаться никого, кто помнил бы об участии в массовых репрессиях и унижениях, которым будущего борца со сталинизмом регулярно подвергал Сталин.

Сам Серов считал свою опалу результатом тайной спецоперации КГБ. Это являлось для него обидным вдвойне; многими своими успехами Лубянка была здорово обязана ему.

При Серове КГБ начал превращаться в профессиональную спецслужбу, где главное – не кулаки, а мозги. Огромных успехов достигла внешняя разведка. Полностью было покончено с вооруженным сопротивлением на Западной Украине и в Прибалтике. По-новому заработала контрразведка. Нельзя не отметить, наконец, и огромную работу по реабилитации сталинских жертв, проведенную чекистами; кстати, именно Серов был в числе инициаторов массовых реабилитаций.

Между тем, современные историки рисуют портрет Серова преимущественно мрачными, черно-кровавыми красками. Его реальные заслуги и успехи почти не известны широкой аудитории, а в большинстве исследований он предстает узколобым палачом-сталинистом, способным лишь на жестокие расправы.

Как ни странно, гораздо выше историков оценивали Серова авторы детективов. В культовом романе бондианы «Из России с любовью» профессиональный британский разведчик Ян Флеминг вложил в уста своего героя следующий пассаж, явно отражающий настроения Запада середины 1950-х:

«Серов, Герой Советского Союза и талантливый ученик создателей ЧК, ОГПУ, НКВД и МВД, во всех отношениях был более крупной фигурой, чем Берия... Генерал армии Серов вместе с Булганиным и Хрущевым правит страной. Возможно, наступит тот день, когда Серов будет стоять выше всех на сверкающей вершине власти».

Какой только «клюквы» и откровенного вранья не понаписано про Серова. В культовой книге «Большой террор» профессора Роберта Конквеста сообщалось, например, что он лично руководил казнью маршала Тухачевского и других военачальников, хотя в момент описываемых событий Серов даже не мыслил о чекистской карьере.

«Среди всех главных героев террора он выделялся как самый пылкий приверженец „крупномасштабных сцен»«, – утверждал, в свою очередь, перебежчик из ГРУ Владимир Резун (псевдоним – Виктор Суворов), перечисляя эти «крупномасштабные сцены»: расстрел польских офицеров в Катынском лесу, пытки главарей власовской РОА и лидеров венгерской революции 1956 года.

Всё здесь – ложь от первой до последней буквы. К катынскому расстрелу Серов никакого касательства не имел. С власовцами – да, боролся, организовывал операции по зачистке прифронтовой полосы, однако ни единого факта, что он лично пытал пленных, – не существует. Равно как и нет свидетельств, что Серов в Будапеште избивал вождей революции: всю работу с путчистами проводили уже венгерские органы безопасности, причем Серов пишет, что он-то как раз противился насилию над арестантами.

О причастности Серова к Катыни сообщает и «Википедия». Здесь же, статье о Серове, указано, что его порученцем являлся агент ЦРУ в ГРУ подполковнике П.Попов. это вообще полная глупость: если они и были знакомы, то исключительно заочно – с санкции председателя КГБ Серова проходи, операция по разоблачению Попова. К тому же моменту, как генерал перед» в ГРУ, Попов уже год был как разоблачен и арестован.

Не только жизнь, но и смерть Серова оказалась окружена чередой мифов сплетен; даже в мир иной ему не дали уйти по-человечески. На Западе экс-председателя КГБ похоронили примерно на четверть века раньше срока. В хрестоматийном исследовании кембриджского профессора Кристофера Эндрю написанном с помощью перебежчика Олега Гордиевского, прямо указывалось когда Серова убрали из ГРУ, «...после тяжелого запоя он застрелился в одном из арбатских дворов»...2

Все эти слухи и домыслы, многие из которых по сей день принимаются подлинные факты, родились по вполне понятной причине. Они – результат многолетнего забвения имени Серова; информационного вакуума, образовавшегося вокруг него.

Даже в последние годы, когда все тайны прошлого, кажется, благополучно уже раскрыты, этот вакуум не претерпел радикальных изменений. Единственным серьезным исследованием биографии Серова можно считать книгу Никиты Петрова, вышедшую в 2005 году, однако и она страдает явными передержками J и идеологическими клише: автор – зам. председателя центра «Мемориал», не | сумел сдержать в себе праведный антисталинский гнев. Вся жизнь и деятельность Серова изображена в ней исключительно в черных тонах3.

Книга, которую мы рады вам сегодня представить, восполняет этот досадный пробел. Подлинная жизнь и дела генерала Серова предстают отныне, что! называется, из первых уст.

Разумеется, многие процессы автор пытается выставить в выгодном для себя свете, ряд неприятных аспектов просто обходит. Впрочем, таковы законы мемуаристики. Однако ценность его записок компенсирует все это с лихвой.

Несколько слов о том, что представляет собой архив Серова и как велась его подготовка к печати.

Объем найденных в тайнике бумаг огромен: два набитых битком чемодана. Думаю, в общей сложности не менее 100 печатных листов.

В основной массе – это дневниковые записи, переработанные и дописанные после отставки. Очевидно, что Серов возвращался к старым материалам многократно, поскольку одни и те же события излагаются им сразу в нескольких вариантах с разной степенью подробности.

Хранилось в его архиве и немало копий различных документов: до рапортов, справок, жалоб и заявлений в различные инстанции. (Некоторые них мы также публикуем.)

Большинство бумаг написано от руки, часть – перепечатана на пишущей машинке.

Надо отдать должное упорству и скрупулезности Веры Владимировны Серовой, которая почти год разбирала, систематизировала, а затем и сканировала весь этот гигантский архив. Именно с этими, подготовленными ею материалами, мне и довелось уже работать.

Весь массив записей мы выстроили в хронологическом порядке, разбив на главы, устранив повторы, проверили и исправили имена собственные. Однако и в таком виде рукопись оставалась крайне сложной для восприятия, поэтому мы взяли на себя смелость значительно ее сократить, вырезав то, что показалось нам несущественным и малоинтересным, дать название главам и подглавам. Каждую главу предваряет мой короткий исторически экскурс.

Мы также снабдили книгу примечаниями, которые поясняют или расшифровывают повествования Серова, в том числе на основе рассекреченных в последнее время документов. В конце книги помещены краткие биографические данные на упоминаемых лиц.

И еще. Готовя рукопись к печати, мы не ставили целью осуждать или обелять ее автора. История не бывает светлой или темной. Она многоцветна.

Именно поэтому мы обязаны знать правду о своем недавнем прошлом, какой бы тяжелой и неоднозначной она ни была.

Александр Хинштейн, член Центрального совета Российского военно-исторического общества Октябрь 2015 года

2 Эндрю К., Гордиевский О. КГБ. История внешнеполитических операций от Ленина до Горбачева. М.: Nota Bene, 1992, с. 481.