03.01.18 Лев МОСКОВКИН

Книга в Москве

Пожалеть сиротку, когда ей уже за девяносто https://leo-mosk.livejournal.com/4644644.html

Роман «Поезд сирот» Кристины Бейкер Кляйн является не совсем типичным примером направлении национального мазохизма в печатной продукции США. Никто не может столь глубоко проникнуть в ментальность одной из самых новых и наиболее сборных наций человека, как они сами. Рефлексия североамериканской нации кажется чем-то странным, мы чаще сталкиваемся с демонстрациями превосходства и претензиями на глобальное владычество. Тем не менее, литература внутреннего потребления отражает факт некой двойственности с тенденцией оппонирования глобальному курсу. США состоят не из одних только WASP, диктующих человечеству нормы глобализации.

Понятно, что внутренние поезда сирот сменило международное усыновление. Для США оно было настолько необходимо, что действовала мощная межгосударственная программа бесконтрольного вывоза детей из России в США.

«Поезд сирот» описывает двух женщин разного происхождения и с дистанцией возраста 75 лет со схожей сиротской судьбой. Они заняты разборкой чердака, где вещи отражают неожиданную сторону истории США за последние сто лет.

Русскому человеку должно быть завидно, сколько овеществленной памяти о собственной судьбе сохраняет американка. Однако в России не было и не могло быть такого позорного явления, как поезда сирот. Чем-то напоминает крестовый поход детей или детское рабство. Из этого романа нам должно быть понятно, что такое усыновление в США и чем оно отличается от восточного решения проблемы сирот.

Читать интересно, автор обнаруживает сочетание литературного таланта и исследовательской жилки. Художественно и не без вымысла, но при этом вполне обоснованно.

УДК 821.111(73)

ББК 84(7Сое)

К52

Книга издана при поддержке агентства Writers House LLC and Synopsis Literary Agency

Перевод с английского Александры Глебовской

Бейкер Кляйн, К.

Поезд сирот / Кристина Бейкер Кляйн; [пер. А. Глебовской]. – Екатеринбург: Гонзо, 2016. – 384 с., тир. 2000.

ISBN 978-5-904577-39-1

«Поезда сирот» – малоизвестный и неприглядный факт истории США. За 75 лет (1854-1929) «поезда сирот» перевезли с Восточного побережья на Средний Запад около 200000 брошенных и бездомных детей, для большинства которых усыновление оказалось настоящим рабством.

Автор сплетает в сюжете две линии – протягивая рельсы «поезда сирот» от эпохи Великой депрессии к первым десятилетиям XXI века. Девяностолетнюю Вивиан, ставшую жертвой «поезда сирот», и 17-летнюю Молли, сироту, трудного подростка, удивительным образом сближает их стойкий характер, стремление сохранить принадлежность к своим корням и личное достоинство. Только начав открываться друг другу, обе набираются мужества, чтобы встать на путь примирения с собственным прошлым и изменить свою жизнь.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

УДК 821.111(73) ББК84(7Сое)

Для читателей старше 16 лет.

ISBN 978-5Р04577-39-1

CHRISTINA BAKER KLINE

Orphan train

New-York

HarperCollins Publishers

Краткая история «поездов сирот»

«Поезд сирот» – типично американская история о перемещении в пространстве и вырванных корнях; речь в ней идет о малоизвестном, но

исторически достоверном моменте истории нашей страны – С 1854 по 1929 год так называемые «поезда сирот» перевезли свыше двухсот тысяч детей – осиротевших, брошенных, бездомных; среди них было много католиков-ирландцев, иммигрантов в первом поколении, таких, как героиня этой книги, – родом с Восточного побережья США, а везли их на Средний Запад для «усыновления»; часто это становилось синонимом домашнего рабства. Чарльз Лоринг Брейс, инициатор этого движения, считал, что усердный труд, учеба и твердый, но гуманный подход к воспитанию, не говоря уж о столь развитых на Среднем Западе традициях христианства, это единственный способ спасти таких детей от нищеты и пороков. До тридцатых годов системы соцобеспечения не существовало: по приблизительным оценкам, на улицах Нью-Йорка постоянно обитало около десяти тысяч беспризорников.

Многие из них пережили в раннем детстве страшные трагедии! и понятия не имели, что с ними будет дальше. Поезд останавливался на очередной станции, горожане собирались, осматривали сирот, случалось, что в буквальном смысле проверяли состояние зубов, глаз, рук и ног, чтобы понять, годен ли ребенок для тяжелой физической работы, хватит ли ему смекалки и усидчивости, чтобы делать уборку или готовить еду. Первыми, как правило, разбирали младенцев и здоровых мальчиков постарше; взрослых девочек оставляли напоследок. После краткого испытательного срока детей «закрепляли» за семьями опекунов. Тех, кого никто не выбрал, снова сажали в поезд и делали новую попытку в следующем городе.

Некоторых из детей, в новых семьях, на новом месте ждал теплый прием. Других – побои, издевательства, насилие, безразличие. Они полностью забывали о своем прошлом и национальной принадлежности; братьев и сестер часто разлучали, контакты между ними не поощрялись. Городских детей заставляли трудиться на фермах, к чему они не были готовы ни морально, ни физически. Многие были иммигрантами в первом поколении из Италии, Польши и Ирландии, их дразнили за иностранный акцент; некоторые и вообще почти не говорили по-английски. Ревность и зависть порождали конфликты в новых семьях, многие дети в результате росли с чувством полной неприкаянности. Некоторых передавали из дома в дом, пока не находился кто-то, кому они были нужны. Многие убегали. Общество помощи детям пыталось следить за их местонахождением, но на огромных пространствах, при крайне недостаточной документации это было непросто.

Многие пассажиры детских поездов предпочитали молчать о своем раннем детстве. Однако по прошествии лет либо они сами, либо их потомки стали требовать доступа к архивам, которые до того момента были закрыты. Одна из бывших пассажирок, с которой мне довелось побеседовать, Пэт Тиссен, девяноста четырех лет от роду, сказала, что лет в пятьдесят наконец-то получила на руки свидетельство о рождении с именами своих родителей, – и страшно обрадовалась. «Я была просто счастлива, что хоть что-то узнала о себе, – говорит она. – Но до сих пор чего-то не хватает. Я постоянно гадаю: кем были мои бабушки и дедушки? Что было хорошего в моей родной семье, чего я лишилась? Кем бы я выросла? Я часто про это думаю. Я жила с хорошими людьми, вы не подумайте. Но всегда чувствовала: они мне не родня. Так они и не были родней».