Театр ИСИ на Горбушке Малый зал Сегодня Бертольд Брехт Трехгрошовая опера

https://twitter.com/leo_mosk/status/979826921189072897

Наталья привела нас в театр ИСИ – Оля, Даша, Лена, Наталья, Оля, Дуня

https://twitter.com/leo_mosk/status/979828135532351494

30.03.18 Лев МОСКОВКИН, Наталья ВАКУРОВА

Театр на Горбушке

Королевская милость: Что такое убийство человека по сравнению с использованием его в собственных интересах? https://leo-mosk.livejournal.com/4890186.html

Учебный театр Института современного искусства каждый год выпускает несколько дипломных спектаклей. Репертуар разнообразный и щедрый. Творческое прочтение какого-то известного произведения может оказаться достаточно неожиданным. Студенты эмоционально выкладываются не щадя себя и сильнее профессионалов. Век дипломного спектакля недолог, всего несколько представлений. По качеству Театр ИСИ один из сильнейших в Москве и вообще. Доступ зрителей свободный.

В этом году для диплома взята одна из наиболее сложных работ «Трехгрошовая опера» Бертольда Брехта, ремейка «Оперы нищего» Джона Гея. У пьесы 1928 года весьма богатая историческая судьба и в Германии и в России. Да и фигура автора весьма экзотическая. После прихода нацистов пьесы Брехта были запрещены.

С какой целью Бертольд Брехт взялся за ремейк английской пьесы двухвековой давности Джона Гея? Надо сказать, «Трехгрошовая опера» в каждом историческом этапе существования человечества обретает новое звучание сама по себе. Нынешний этап в основе своей повторяет геополитическое противостояние англосаксонского и русского мира, характерного для эпохи Джона Гея. Во времена Брехта тема была микширована угрозой фашизма, германского и англо-американского. Противостояние англосаксонского и русского мира оставалось актуальным, определяло расклад сил и трансформировалось с изменения геополитического расклада. Однако релевантность темы в советское время отсутствовала, аудитория не воспринимала угрозу англосакского фашизма, а в постсоветское время искусственно сдерживалась. Это сказывалось, в частности, на сценическом прочтении «Трехгрошовой оперы».

Сознанием людей властвовала поэтика криминального мира и ухода от реальности – Франсуа Вийон, Шарль Бодлер, Джек Лондон, Уильям Голдинг, О’Генри, романтика пиратства, первоначального накопления капитала, золотоискательства на оставленной русскими Аляске, выдавленными из Нового света Yankee с помощью тлинкитов, впоследствии уничтоженных. Сама атмосфера того времени обеспечила как успех «Трехгрошовой оперы», так и ее сценическое прочтение адекватно состоянию аудитории.

Пришли другие времена. Криминальная тематика отбросила котурны и померкла, но преступность поднята на высший уровень государственной политики. Ряд стран мира успели создать частные военные компании (ЧВК), обеспечивая им политическую поддержку. Собрали солдат удачи по всему миру. Образовался настоящий террористический интернационал. Серия бомбардировок, переворотов и дробления государств привела к тотальному дефициту суверенитета и образованию террористических квази-государств с регионами, где отсутствует право, не действует ни Всеобщая декларация прав человека ООН 1946 года, ни Международное право цивилизованных народов о ведении войны 1874 года по инициативе Ф.Ф.Мартенса.

Фактически Россия столкнулась с новым технологическим этапом противостояния русскому миру со стороны англосаксонского дериватива WASP США, которым эту роль передал после войны британский премьер Черчилль своей Фултоновской речью.

Таким образом, получилось, что постановка «Трехгрошовой оперы» в студенческом театре ИСИ исторически совпала с взрывной сукцессией релевантности темы цивилизационного противостояния. Бывает при резком совмещении релевантности и актуальности после периода искусственного сдерживания публичности.

Спустя 90 лет бессмертное произведение Брехта опять получило новое прочтение, близкое к нативному. В англосаксонском мире преступность и пиратство всегда были основой государственной политики. Смысл пьесы раскрывается ее последней сценой, для русской ментальности парадоксальной.

Беспристрастно оценивая качество студенческого спектакля без связи с особенностями текущего исторического момента, мы вынуждены заключить, что с постановкой поторопились и не отработали. Зонги как смысловая канва «Трехгрошовой оперы» проигрывают из-за слабого вокала.

Однако в свете этого самого исторического момента постановка театра ИСИ скорее опоздала. Параллельно в Москве «Трехгрошовая опера» идет на сцене МХТ им.Чехова в ретроградской постановке Кирилла Серебренникова. Анонсировано, что для постановки сделан новый перевод. Однако это не перевод, а ремейк с переносом действия в Россию девяностых годов. Серебренников возвращает стране то, от чего она надеется избавиться. Гротескная инверсия британских реалий на русскую почву производится не впервые. Родоначальником в своем роде был советник Горбачева Георгий Шахназаров с кратким изложением журнале «Иностранная литература» романа «1984» Джорджа Орвела, как будто речь идет о сталинском «Большом брате», а не о англосаксонском тотальном контроле сознания в моделях, известных по скандалу с PRIIZM АНБ США и затем Cambridge Analitica.

Тренд развития англосаксонского мира отразил ремейк «1984», роман классика новой английской литературы с германскими корнями Бена Элтона «Слепая вера». Судя по социологическим исследованиям, включая компаративные на студенческой аудитории, в Русском мире сложился противоположный тренд. Постановка профессионала Серебренникова является его сценическим опровержением.

Ляпов в ней не меньше, а намеренно больше недочетов студенческого спектакля. При этом изменен конец. От авторского текста Брехта финал отличается всего несколькими словами, но при этом ушла суть – имплементация бандитизма на государственную политику: «Что такое убийство человека по сравнению с его использованием в собственных интересах?» Мэкки-ножика просто помиловали в честь коронации и все. Фактически как у Джона Гея, а не Бертольда Брехта. Причины непонятны, помилование убийцы – такое же противоречие естественному праву, как передача государственной монополии на насилие частникам в форме ЧВК.

Публика воспринимает студенческий спектакль благодарно. Остается неясным, понятна ли суть. Способны ли ее осознать сами студенты актерского факультета ИСИ? Для этого надо проводить опросы. Осовремененные ремейки тут тоже были, например, «Зойкина квартира» Булгакова.

Первая попытка ремейка «Трехгрошовой оперы» предпринята самим автором. В 1946 году Брехт написал новую «Балладу о приятной жизни» и новые строфы для «Баллады, в которой Макхит…»; он полностью переписал и «Солдатскую песню» («От Гибралтара до Пешавара»), – в новой версии это была песня солдат Второй мировой войны и начиналась словами: «Фриц был штурмовик, и Карл был фашист…» – цит. по https://ru.wikipedia.org/wiki/Трёхгрошовая_опера

Спектакль начался с минуты молчания в память погибших 25 марта в Кемерово. В обильных освещениях трагедии с обеих сторон идеологической баррикады между англосаксонской и русской исторических линий никто не вспомнил о прототипе. Для «Зимней вишни» исходным прототипом была не «Хромая лошадь», а дискотека Коломбо в Париже как наказание Франции за суверенную политику де Голля. Одновременно возник будущий Charlie Hebdo для имплементации порнографии в журналистику и искусство.

Массовые сожжения людей идут по всему миру по образу Хатыни, это новый, глобальный фашизм. Так же, как пытки, кражи и казни людей, рабство. В России отторгается как фашизм, так и порнография. Русская ментальность не приемлет даже единообразия, здесь на государственном уровне поддерживают чудиков и диссидентов, плохо вписывающихся в общество интеллигентов. Типичными примерами были Пушкин и Толстой, затем Пастернак и весь проект «Юность». Мифы заставляют забыть факты, но не могут их опровергнуть.

Отторгаемая нами порнография насильно внедряется для подавления естественной сексуальности с провокацией девиантной агрессии (жестокости). Спектакли «Голос вагины» и «Очень женатый таксист» вызвали возмущение. В отличие от творчества того же Серебренникова, театр ИСИ использует уместные элементы эротики, которая нужна высшим приматам для обучения половому поведению. Здесь ни в одном спектакле мы не обнаружили намека на порнографию.

Мы не спрашивали, однако подозреваем, новейшую и особенно текущую историю студенты не знают. Ее даже действующие журналисты не знают.

Так, студентам ИСИ удается быть современными без знания истории вопроса и представлять со сцены спектакли с глубоким смыслом. Вряд ли это возможно, нам бы хотелось продолжения и развития постановки «Трехгрошовой оперы» в варианте ИСИ, оно исторически необходимо.

Режиссер-постановщик – Шляхтина H.В.

Костюмы – Елена Николаева

Пластика – Пиворович И.В., Родочеико А.С., Чукарина Н., Марченко С.Е., Золотовска» A.В.

Музыкальное оформление – Чеботарь У.А., Еременко В.В.

Свет – Баранова Полина

Звук – Шалимова Ольга

Ректор ИСИ – И.Н.Сухолет

Мастер курса – В.Н.Комратов

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Макхит, по кличке Мэкки-Нож – Аверьянов Максим

Джонатан Джеремия Пичем, владелец фирмы «Друг нищего» – Виктор Еременко

Селия Пичем, его жена – Журавлева Александра

Полли Пичем, его дочь – Воронова Анна

Браун, шеф лондонской полиции – Синченко Валерий

Люси, его дочь – Перешивкина Мария

Дженни Малина – Сайгушева Татьяна

Смит – Ведякин Андрей

Кимбл, священник

Филч – Вичоваи Иван

бандиты: Петросян Армен, Глебов Денис, Рождайкин Георгий, Королев Андрей, Ведякин Андрей, Вичоваи Иван

Нищие: Кулюкина Елена, Петросян Армен, Рождайкин Георгий, Михайлов Иван, Королев Андрей, Глебов Денис

Проститутки: Соколова Мария, Клименко Юлия, Холодова Анастасия, Забело Вера

Констебли: Глебов Денис, Дренягин Глеб

Педагоги курса

Актерское мастерство – Заслуженный артист РФ. доцент В.Н.Комратов

Народный артист РФ – И.В.Агапов

Старший преподаватель – Н.В.Шляхтина

Н.В.Глинский

П.А.Наркунас

Сценическая речь:

Доцент – М.А.Тезова

В.В.Кашенкова

Танец:

Заслуженный артист РФ И.В.Пиворовнч А.С.Родоченко

Сценическое движение:

Старшин преподаватель А.А.Седов

Вокал:

Чеботарь У.А.

Краткое содержание пьес «Трехгрошовая опера» Бертольда Брехта и «Опера нищего» Джона Гея

https://briefly.ru/breht/trehgroshovaja_opera/

Die Dreigroschenoper 1928

Пролог

Лондон. Сохо. Ярмарка. Балладу о Мэкки-ноже поёт уличный певец:

У акулы зубы-клинья

Все торчат как напоказ.

А у Мэкки только ножик, Да и тот укрыт от глаз.

Если кровь прольёт акула, Вся вода кругом красна.

Носит Мэкки-нож перчатки, На перчатках ни пятна.

Вот над Темзой в переулках

Люди гибнут ни за грош.

Ни при чем чума и оспа -

Там гуляет Мэкки-нож.

Если вечером на Стренде

Тело мёртвое найдёшь, Значит, ходит где-то рядом

Лёгким шагом Мэкки-нож.

Мейер Шмуль куда-то сгинул.

Он богатый был старик, Деньги Шмуля тратит Мэкки, Против Мэкки нет улик.

От группы смеющихся проституток отделяется человек и торопливо переходит площадь. Вот он – Мэкки-нож!

Действие первое

Фирма «Друг нищего» – заведение Джонатана Джереми Пичема. Мистер Пичем озабочен тем, что все трудней становится делать деньги на сострадании к несчастным. Люди черствеют, и фирма несёт убытки. Необходимо совершенствовать работу по экипировке нищих, чтобы вызвать хоть каплю жалости видом увечий и лохмотьев, жалостными легендами и лозунгами вроде «Давать слаще, чем брать». Суть своей деятельности Пичем раскрывает в поучениях начинающему нищему. Миссис Пичем сообщает о том, что у их дочери Полли новый ухажёр. Мистер Пичем с ужасом узнает в нем бандита Мэкхита по кличке Мэкки-нож.

В трущобах Сохо. Дочь короля нищих Полли выходит замуж за короля бандитов Мэкхита. Простые и добродушные ребята бандиты Джекоб Крючок, Маттиас Монета, Уолтер Плакучая Ива, Роберт Пила и другие устраивают свадебную обстановку в заброшенной конюшне, используя ворованную посуду, мебель и снедь. Мэк доволен свадьбой, хотя и вынужден иной раз указывать товарищам на несовершенство их манер. Юная красотка Полли исполняет зонг «Пиратка Дженни»:

Я здесь мою стаканы, постели стелю, И не знаете вы, кто я.

Но когда у причала станет

Сорокапушечный трёхмачтовый бриг, О, как я засмеюсь в этот миг!

И всем вам невесело станет тогда, Не до выпивки будет вам всем, господа!

Появляется самый почётный гость – капитан Браун, он же Пантера Браун, глава лондонской уголовной полиции, а в прошлом однополчанин Мэкхита. Вместе они воевали в Индии и в Афганистане и теперь остались друзьями. Работая каждый на своём поприще, они осуществляют взаимовыгодное сотрудничество. В два голоса они исполняют солдатскую песню:

От Гибралтара до Пешавара

Пушки подушки нам.

Если же новая, жёлтая-лиловая, Чёрного окраса попадётся раса, То из неё мы сделаем котлету. Трам-там!

Заведение Пичема. Полли песенкой «Когда я невинной девчонкой была» даёт понять родителям, что её девичество уже позади. Пичем сетует, что без Полли дела фирмы придут в упадок, так как нищая братия обожает эту девчонку. Выход в том, чтобы навести на Мэкхита полицию. Это легко сделать, ведь всегда по четвергам верного своим привычкам Мэкхита можно найти у проституток. Семейство Пичем исполняет зонг, являющийся Первым трёхгрошовым финалом:

У человека есть святое право, Ведь бытия земного краток век.

И хлеб вкушать и радоваться, право, Имеет право каждый человек.

Но слыхано ль, чтоб кто-нибудь однажды

Осуществил свои права? Увы!

Осуществить их рад, конечно, каждый, Да обстоятельства не таковы!

Вот истина – кто возразить бы мог -

Зол человек, и мир, и бог!

Действие второе

Полли сообщает Мэкхиту, что на него донесли в полицию, и Браун вынужден отдать приказ о его аресте. Мэкхит поручает молодой жене дела банды, а сам намерен бежать.

Полли успешно демонстрирует бандитам свои способности командовать.

Предвещая события, мистер и миссис Пичем исполняют в Интермедии «Балладу о зове плоти»:

Титанов мысли и гигантов духа

До гибели доводит потаскуха.

Был четверг, и по привычке Мэк, несмотря ни на что, отправился в Тарнбридж, к проституткам. С ними он ведёт почти семейный разговор о климате, о качестве нижнего белья. Старая подруга Дженни Малина исполняет вместе с ним «Балладу сутенёра». А между тем она уже выдала его полиции, соблазнённая деньгами Пичема. Вот и полицейские агенты. Мэкхита уводят.

Благодаря рекламе Брифли бесплатен

Тюрьма в Олд-Бейли. Приятна жизнь твоя, коль ты богат. Эту истину, справедливую и в тюрьме, Мэкки усвоил с детства. Условия содержания у него не худшие. Узника навещают сразу две красотки. Это Полли и Люси Браун, дочь его друга капитана Брауна. Ее Мэкхит соблазнил чуть раньше, чем женился на Полли. Они поют Дуэт ревнивиц. Мэкки вынужден отдать предпочтение Люси – она поможет ему бежать. Люси исполняет его просьбу. Мэкхит покидает тюрьму и направляется... к проституткам.

Второй трёхгрошовый финал:

Вы учите нас честно жить и строго, Не воровать, не лгать и не грешить.

Сначала дайте нам пожрать немного, А уж потом учите честно жить.

Поборник благонравья и добра, Ханжа и постник с толстым животом, Раз навсегда запомнить вам пора:

Сначала хлеб, а нравственность потом!

Вот, господа, вся правда без прикрас:

Одни лишь преступленья кормят нас.

Действие третье

Сегодня день коронации, и Пичем готовит свой нищий персонал для основательной работы. Появляются проститутки, чтобы потребовать деньги за то, что они предали Мэкхита. Пичем им отказывает: ведь Мэк уже не в тюрьме. В сердцах Дженни Малина бросает: «Мэкхит – последний джентльмен в этом мире! Удрав из тюрьмы, он первым делом пришёл меня утешить, а сейчас отпра вился с тем же к Сьюки Тодри!» Так она второй раз выдаёт своего старого дружка, теперь уж совершенно бескорыстно. Появляется Пантера Браун. Он пытается не допустить нищих на праздник. Нищие поют:

Своею головою никак не проживёшь.

Своею головою прокормишь только вошь!

Пичем демонстрирует своё могущество: если он отдаст приказ, то на улицу выйдет столько нищих, что праздник будет полностью испорчен. Напуганный Браун обещает не трогать нищих, более того, он обещает сейчас же арестовать своего друга Мэка.

Люси Браун и Полли Пичем вновь обсуждают, кому принадлежит Мэк. Они беседуют то как светские дамы, то как деловые конкуренты, то как девушки-подружки, А Мэк между тем уже опять в тюрьме.

Да, Мэк в тюрьме, и повесить его должны сегодня же. Наконец-то и он вдоволь сыт предсмертною тоской. Его сообщники должны достать тысячу фунтов за полчаса, чтобы спасти его. Пожалуй, им не так уж хочется слишком торопиться. Нет, совсем не хочется. Появляется Браун, и последний разговор друзей выливается в последний денежный расчёт.

Мэк всходит на эшафот. Он просит у всех прощения:

Клятвопреступников, колодниц, Бродяг, способных и убить, Гулящих, тунеядцев, сводниц, Я всех прошу меня простить!

Внезапно на авансцену выходит Пичем: «Мир устроен так, что Мэка должны казнить. И никакие друзья ему не помогут. Но в нашем балагане все будет устроено гораздо лучше. Специально для вас, уважаемая публика, мы пригласили королевского вестника, который сейчас объявит милость королевы».

Третий трёхгрошовый финал. Появляется королевский вестник: «Мэкхит прощён в честь коронации королевы. Одновременно он получает звание потомственного дворянина и должен впредь именоваться „сэр“. Кроме того, он получает замок Маримар и пожизненную ренту в десять тысяч фунтов».

Где опасность велика, там и помощь близка. Стоит ли сокрушаться о несправедливости, которая внутри себя так холодна и безжизненна? Не забывайте об этом и будьте терпимее ко злу.

Пересказал Л. Б. Шамшин. Источник: Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры. Зарубежная литература XX века / Ред. и сост. В. И. Новиков. – М. : Олимп : ACT, 1997.

https://briefly.ru/gej/opera_nicshego/

Британская литература

Джон Гей

1685-1732

Опера нищего

Краткое содержание пьесы

читается за 13 минут, оригинал – 2 ч

Во вступлении автор – Нищий – говорит о том, что если бедность – патент на поэзию, то никто не усомнится в том, что он поэт. Он состоит в труппе нищих и участвует в представлениях, которые эта труппа еженедельно даёт в одном из беднейших кварталов Лондона – Сент-Джайлз. Актёр напоминает о том, что музы, в отличие от всех остальных женщин, никого не встречают по платью и не считают броский наряд признаком ума, а скромную одежду – приметой глупости.

Нищий рассказывает, что первоначально его пьеса предназначалась для исполнения на свадьбе двух превосходных певцов – Джеймса Чантера и Молл Лей. Он ввёл в неё сравнения, встречающиеся в самых знаменитых операх, – с ласточкой, мотыльком, пчёлкой, кораблём, цветком и так далее. Он написал волнующую сцену в тюрьме, отказался от пролога и эпилога, так что его пьеса – опера по всем статьям, и он рад, что после нескольких представлений в большой зале в Сент-Джайлз она наконец будет показана на настоящей сцене.

Все арии в ней исполняются на мелодии популярных уличных песенок или баллад. Пичем – скупщик краденого – поёт арию о том, что напрасно люди осуждают чужие занятия: несмотря на все различия, у них много общего. Пичем рассуждает о том, что его ремесло схоже с ремеслом адвоката: и тот и другой живут благодаря мошенникам и часто подвизаются в двойном качестве – то поощряют преступников, то выдают их правосудию. Подручный Пичема Филч сообщает, что в полдень должен состояться суд над Чёрной Молл. Пичем постарается все уладить, но в крайнем случае она может попросить, чтобы приговор отсрочили по беременности – будучи предприимчивой особой, она заблаговременно обеспечила себе этот выход. А вот Тома Кляпа, которому грозит виселица, Пичем спасать не собирается – Том неловок и слишком часто попадается, выгоднее получить за его выдачу сорок фунтов. Что же до Бетти Хитрюги, то Пичем избавит её от ссылки в колонии – в Англии он заработает на ней больше. «На смерти женщин ничего не выиграешь – разве что это твоя жена», – замечает Пичем. Филч исполняет арию о продажности женщин.

Филч отправляется в тюрьму Ньюгет порадовать друзей добрыми вестями, а Пичем обдумывает, кого следует отправить на виселицу во время следующей судебной сессии. Миссис Пичем считает, что в облике осуждённых на смерть есть нечто привлекательное:

Пускай Венера пояс свой

Наденет на уродку, И тотчас из мужчин любой

Увидит в ней красотку.

Петля – совсем как пояс тот, И вор, который гордо

В телеге мчит на эшафот, Для женщин краше лорда.

Миссис Пичем расспрашивает мужа о капитане Макхите: капитан так весел и любезен, на большой дороге нет джентльмена, равного ему! По мнению Пичема, Макхит вращается в слишком хорошем обществе: игорные дома и кофейни разоряют его, поэтому он никогда не разбогатеет. Миссис Пичем сокрушается: «Ну зачем ему водить компанию со всякими там лордами и джентльменами? Пусть себе грабят друг друга сами». Узнав от жены, что Макхит ухаживает за их дочерью Полли и Полли к нему неравнодушна, Пичем начинает беспокоиться, как бы дочка не выскочила замуж, – ведь тогда они попадут в зависимость от зятя. Можно позволить девушке все: флирт, интрижку, но никак не замужество. Миссис Пичем советует мужу быть с дочерью поласковее и не обижать ее: она любит подражать знатным дамам и, быть может, позволяет капитану вольности лишь из соображений выгоды. Сама миссис Пичем считает, что замужняя женщина вовсе не должна любить одного лишь мужа:

Со слитком девушка сходна:

Число гиней в нем неизвестно, Пока их из него казна

Не начеканит полновесно.

Жена ж – гинея, что идёт

С клеймом супруга в обращенье:

Берет и снова отдаёт

Ее любой без спасенья.

Пичем предупреждает Полли, что если она будет валять дурака и стремиться замуж, то ей несдобровать. Полли уверяет его, что умеет уступать в мелочах, чтобы отказать в главном.

Узнав, что Полли все-таки вышла замуж, родители приходят в негодование. «Неужели ты думаешь, негодяйка, что мы с твоей матерью прожили бы так долго в мире и согласии, если б были женаты?» – возмущается Пичем. В ответ на заявление Полли о том, что она вышла за Макхита не по расчёту, а по любви, миссис Пичем бранит её за безрассудство и невоспитанность. Интрижка была бы простительна, но замужество – это позор, считает она. Пичем хочет извлечь из этого брака выгоду: если он отправит Макхита на виселицу, Полли унаследует его деньги. Но миссис Пичем предупреждает мужа, что у капитана может оказаться ещё несколько жён, которые оспорят вдовью часть Полли. Пичем спрашивает дочь, на какие средства она предполагает жить. Полли отвечает, что намеревается, как все женщины, жить на плоды трудов своего мужа. Миссис Пичем поражается её простодушию: жена бандита, как и жена солдата, видит от него деньги не чаще, чем его самого. Пичем советует дочери поступить так, как поступают знатные дамы: переписать имущество на себя, а потом стать вдовой. Родители требуют, чтобы Полли донесла на Макхита – это единственное средство заслужить их прощение. «Исполни свой долг и отправь мужа на виселицу!» – восклицает миссис Пичем. Полли не соглашается:

Коль друг голубки умирает, Подбит стрелком, Она, печальная, стенает

Над голубком

И наземь камнем упадает, С ним в смерти и в любви вдвоём.

Полли рассказывает Макхиту, что её родители хотят его смерти. Макхит должен скрыться. Когда он будет в безопасности, он даст знать Полли. Перед разлукой влюблённые, стоя в разных углах сцены и не сводя друг с друга глаз, исполняют дуэт, пародируя оперный штамп того времени.

Воры из шайки Макхита сидят в таверне близ Ньюгета, курят табак и пьют вино и бренди. Мэт Кистень рассуждает о том, что подлинные грабители человечества – скряги, а воры только избавляют людей от излишеств, ведь что дурного в том, чтобы отобрать у ближнего то, чем он не умеет воспользоваться? Появляется Макхит. Он говорит, что поссорился с Пичемом, и просит друзей сказать Пичему, что он бросил шайку, а через недельку они с Пичемом помирятся и все встанет на свои места. А пока Макхит приглашает к себе своих давних подружек-проституток: он очень любит женщин и никогда не отличался постоянством и верностью. Но проститутки предают Макхита Дженни Козни и Сьюки Сопли обнимают его и подают знак Пичему и констеблям, которые врываются и хватают его. В Ньюгете Локит встречает Макхита как старого знакомого и предлагает ему кандалы на выбор: самые лёгкие стоят десять гиней, более тяжёлые – дешевле, Макхит сокрушается: в тюрьме так много поборов и они так велики, что немногие могут позволить себе благополучно выпутаться или хоть умереть, как подобает джентльмену. Когда Макхит остаётся в камере один, к нему тайком приходит дочь Локита Люси, которая упрекает его в неверности: Макхит обещал на ней жениться, а сам, по слухам, женился на Полли. Макхит уверяет Люси, что не любит Полли и в мыслях не имел на ней жениться. Люси идёт искать священника, чтобы он обвенчал её с Макхитом.

Локит и Пичем производят расчёты. Мзду за Макхита они решают поделить поровну. Пичем сетует на то, что правительство медлит с уплатой и тем ставит их в трудное положение: ведь им надо аккуратно расплачиваться со своими осведомителями. Каждый из них считает себя честным человеком, а другого – бесчестным, что едва не приводит к ссоре, но они вовремя спохватываются: ведь отправив друг друга на виселицу, они ничего не выиграют.

Люси приходит в камеру к Макхиту. Она не нашла священника, но обещает приложить все силы для спасения возлюбленного. Появляется Полли. Она удивляется, что Макхит так холоден со своей женой. Чтобы не лишиться помощи Люси, Макхит отрекается от Полли, но Люси ему не верит. Обе женщины чувствуют себя обманутыми и исполняют дуэт на мотив ирландского трота. Врывается Пичем, он оттаскивает Полли от Макхита и уводит её. Макхит пытается оправдаться перед Люси. Люси признается, что ей легче увидеть его на виселице, чем в объятиях соперницы. Она помогает Макхиту бежать и хочет бежать вместе с ним, но он уговаривает её остаться и присоединиться к нему позже. Узнав о побеге Макхита, Локит сразу понимает, что дело не обошлось без Люси. Люси отпирается. Локит не верит дочери и спрашивает, заплатил ли ей Макхит: если она вошла с Макхитом в более выгодную сделку, чем сам Локит, он готов простить её. Люси жалуется, что Макхит поступил с ней как последний негодяй: воспользовался её помощью, а сам улизнул к Полли, теперь Полли выманит у него денежки, а потом Пичем повесит его и обжулит Локита и Люси. Локит возмущён: Пичем вознамерился перехитрить его. Пичем – его компаньон и друг, он поступает согласно обычаям света и может сослаться на тысячи примеров в оправдание своей попытки надуть Локита. Так не стоит ли Локиту воспользоваться правами друга и отплатить ему той же монетой? Локит просит Люси прислать к нему кого-нибудь из людей Пичема. Люси присылает к нему Филча. Филч жалуется на тяжёлую работу: из-за того, что «племенной жеребец» вышел из строя, Филчу приходится брюхатить проституток, чтобы они имели право на отсрочку приговора. Если он не найдёт более лёгкого способа заработать на жизнь, он вряд ли дотянет до следующей судебной сессии. Узнав от Филча, что Макхит находится на складе краденого в «Поддельном векселе», Локит отправляется туда. Они с Пичемом проверяют конторские книги и производят расчёты. В перечне фигурируют «двадцать семь женских карманов, срезанных со всем содержимым», «шлейф от дорогого парчового платья» и т.?п. К ним приходит их постоянная клиентка – миссис Диана Хапп. Она жалуется на трудные времена: Акт о закрытии Монетного двора, где укрывались несостоятельные должники, нанёс ей большой удар, а с Актом об отмене ареста за мелкие долги жить стало ещё тяжелее: теперь дама может взять у неё взаймы красивую юбку или платье и не возвращать, а миссис Хапп негде искать на неё управу. Два часа назад миссис Хапп содрала с миссис Сплетни своё платье и оставила её в одной рубашке. Она надеется, что любовник миссис Сплетни – щедрый капитан Макхит – заплатит её долг. Услышав о капитане Макхите, Локит и Пичем обещают миссис Хапп уплатить долг за миссис Сплетни, если она поможет увидеться с ним: у них есть к капитану одно дельце.

Люси поёт арию о несправедливой судьбе, которая посылает ей мучения, меж тем как Полли она дарует одни наслаждения. Люси хочет отомстить и отравить Полли. Когда Филч докладывает о приходе Полли, Люси встречает её ласково, просит прощения за своё необдуманное поведение и предлагает в знак примирения выпить по стаканчику. Полли отказывается. Она говорит, что заслуживает жалости, ибо капитан совсем не любит её. Люси утешает ее: «Ах, Полли, Полли! Несчастная жена – это я, вас же он любит так, словно вы лишь его любовница». В конце концов они приходят к выводу, что находятся в одинаковом положении, ибо обе были слишком влюблены. Полли, подозревая подвох, отказывается пить вино, несмотря на все уговоры Люси. Локит и Пичем вводят Макхита в кандалах. Пичем прогоняет Полли и Люси: «Вон отсюда, негодяйки! Сейчас жёнам не время досаждать мужу». Люси и Полли исполняют дуэт о своих чувствах к Макхиту. Капитана ведут на суд. Люси и Полли слышат весёлую музыку: это веселятся арестанты, чьи дела отложены до будущей сессии. Арестанты в кандалах пляшут, а Полли и Люси уходят, чтобы предаться печали. Макхит в камере смертников пьёт вино и поёт песни. Бен Пройдоха и Мэт Кистень приходят попрощаться с ним. Макхит просит друзей отомстить за него. Пичем и Локит – бессовестные негодяи, и последнее желание Макхита – чтобы Бен и Мэт отправили их на виселицу прежде, чем сами на неё попадут. Полли и Люси также приходят проститься с Макхитом. Когда тюремщик докладывает о появлении ещё четырёх женщин, каждая из которых пришла с ребёнком, Макхит восклицает: «Что? Ещё четыре жены? Это уж слишком! Эй, скажите людям шерифа, что я готов».

Актёр спрашивает у Нищего, действительно ли тот собирается казнить Макхита. Нищий отвечает, что для совершенства пьесы поэт должен быть так же неумолим, как судья, и Макхит всенепременно будет повешен. Актёр не согласен с таким финалом: получается беспросветная трагедия. У оперы должен быть счастливый конец. Нищий решает поправить дело. Это несложно, ведь в произведениях такого рода совершенно не важно, логично или нелогично развиваются события. Чтобы угодить вкусу зрителей, надо под крики «Помилование!» с триумфом отпустить осуждённого обратно к жёнам.

Очутившись на свободе, Макхит понимает, что ему все-таки придётся обзавестись женой. Он приглашает всех веселиться и танцевать в этот радостный день и объявляет о своей женитьбе на Полли.

Пересказала О. Э. Гринберг. Источник: Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры. Зарубежная литература XVII?XVIII веков / Ред. и сост. В. И. Новиков. – М. : Олимп : ACT, 1998. – 832 с.