Опубликована статья: Наталья Вакурова, Лев Московкин, Наташа Файнберг
«Роль сублетальных факторов жизни в ее
освещении» // Сборник научных статей по итогам научно-практической конференции«Интеграция и дифференциация науки и практики в контексте
парадигм развития цивилизации» 23-24 октября 2020 года – СПб., 2020, стр. 20-26
https://leo-mosk.livejournal.com/8201826.html
https://leo-mosk.livejournal.com/8202221.html
file:///C:/Users/024/Downloads/%D0%A1%D0%B1%D0%BE%D1%80%D0%BD%D0%B8%D0%BA-%D0%9A%D0%BE%D0%BD%D1%84%D0%B5%D1%80%D0%B5%D0%BD%D1%86%D0%B8%D1%8F-%D0%BE%D0%BA%D1%82%D1%8F%D0%B1%D1%80%D1%8C%202020%20%D0%B3%D0%BE%D0%B4%D0%B0.pdf
Н.В.Вакурова, зав.кафедрой
журналистики и массовых коммуникаций Института современного искусства
Л.М.Московкин, спецкор газеты «Московская правда»
Н.Л.Файнберг, магистрант Института современного
искусства
Роль сублетальных факторов жизни в ее
освещении
Аннотация. В статье описаны кардинальные перемены 2020 года и их
влияние на журналистику. Показаны причины управляемости журналистики и превращения навязанных редакции установок в собственное
мнение журналиста. Приведены рекомендации по самоспасению
журналиста в условиях безработицы.
Ключевые слова: базовая тревожность, блогосфера,
двоевластие, пандемия, пятая власть, сублетальные
факторы
N. V. Vakurova, head of the Department of journalism and mass
communications of the Institute of contemporary art
L. M. Moskovkin, special correspondent of the newspaper « Moskovskaya Pravda»
N. L.
Feinberg, master's student at the Institute of contemporary art
The role of sublethal factors of life in its illumination
Abstract. The
article describes the fundamental changes in 2020 and their impact on
journalism. The article shows the reasons for the manageability of journalism
and the transformation of attitudes imposed on the editorial office into the
journalist's own opinion. Recommendations for self-rescue of a journalist in
conditions of unemployment are given.
Key words: basic anxiety,
the blogosphere, dual power, fifth power, pandemic, sub-lethal factors
Текущий 2020 год отмечен синергичным
влиянием ряда независимо совпавших факторов. На этот год были ориентированы
прошлые ожидания, в частности, забытой «Стратегии-2020». В этом году усилились
экстремальные следствия физической турбулентности в погоде, волнах жизни с
резкими колебаниями численности отдельных видов и в кооперативном поведении
человеческих масс. Начался год с опасного роста базовой тревожности населения,
судя по контенту блогосферы.
Заметно увеличилась доля населения с цикличной активностью нерегулярного
периода. Многие были вынуждены поменять образ жизни.
Жизнь должна была как-то ответить ожиданиям массового сознания.
Характерная для кризиса лабильность массового сознания заставила
инвертировать установки, казавшиеся незыблемыми. Глобальная борьба с выбросами
производства не мешала поджигать леса и поддерживать концепцию полезности
лесных пожаров. Борьба с одноразовой посудой и трубочками для коктейля не
помешала ввести в оборот огромный объем средств индивидуальной защиты.
Межгосударственные альянсы, по крайней мере, во время пандемии
показали свою несостоятельность. Рыночные принципы окончательно уступили распределительным. Производство традиционных товаров было остановлено
или перепрофилировано. Для сохранения аудитории СМИ
переводили свой контент на бесплатный доступ и
открыли пресс-конференции в онлайн-трансляции.
Конкуренция в значительной степени уступила кооперации вопреки давлению
административно-командного управления.
Председатель комиссии СФ по информполитике Алексей Пушков связывает события в мире с
особенностями ментальности США, которые не могут расстаться с ролью гегемона. В
заключении сенатора содержится претензия на переворот
в общественном сознании, и он безусловно прав.
Закрепились изменения в отношении журналистов к собственной
роли. В начале века рост влиятельности СМИ привел к утрате инстинкта
самосохранения в профессии. Затем кризис информирующей журналистики, снижение
оплаты труда, перевод на заемный труд и рост безработицы заставил журналистов
ответственно ценить свою работу и соглашаться на конвергенцию, фактически
расширение специализации без увеличения оплаты.
Обязанность журналистов, политологов и депутатов вести блоги сталкивалась с фактами цензуры и скручивания
количества подписчиков. Против СМИ и писателей в зависимости от контента применяется новый вид обвинения – «связанный с
государством», «государственник».
Карантинные ограничения применяются избирательно, фактически как
еще один инструмент цензуры. Избирательность ограничений замечена в освещении
выборов.
За рубежом усилилось административно-командное подавление
российских СМИ – закрытие счетов, лишение лицензии, неформальные запреты на
общение с их журналистами для представителей власти, преследование журналистов
и членов их семей.
Представитель МИД Мария Захарова увидела в происходящем .новый вид цензуры, назвав его модерацией
сознания. В случае его развития нам станет недоступна информация о себе.
Захарова предлагает архивировать журналистские материалы, публикации могут быть
удалены.
Сенатор Сергей Лисовский весной заявил о признаках политической
рекламы в акции «пандемия». Осенью он был лишен полномочий. Это не новый вид
цензуры, но в прошлом, по крайней мере, создавался повод, как произошло с
Борисом Шпигелем после проведения в СФ двух
антифашистских конгрессов.
Падение информирующей журналистики не односторонний процесс, он
отражает войну несовместимой ментальности двух разных цивилизаций.
Однако информирующая журналистика не исчезла, и в ней сохранился
основной принцип: ключевая информация приходит случайно. Чтобы удерживать
уровень эффективности, надо не стесняться чаще спрашивать.
Дистанционный режим этому не способствует. Открытые каналы связи
могут раскрыть планы по публикации с последующими мерами воздействия.
Кардинальные изменения жизни общества происходят таким образом,
что в break news не попадают. В журналистском
контенте невозможно различить частные факты узкой
значимости и события, меняющие жизнь десятков и сотен миллионов людей
Многие считают, что пандемия позволила нам избежать аналога Первой мировой войны, – отметил на пресс-конференции в ТАСС
17.09.20 спецпредставитель президента РФ по вопросам цифрового и
технологического развития Дмитрий Песков.
На протяжении года ландшафт публичного информационного поля
неоднократно менялся. В первый месяц жесткого карантина в полной мере
реализовалась заложенная в 2008 году тенденция превращения блогосферы
Рунета в пятую власть и соответственно использования России в качестве источника
информации, подавленной в глобализованных СМИ
управлением через USAGM. [4]
В этот месяц параллельно официальным СМИ и
независимо от них ряд источников был комплексно использован для залпового вброса информации о механизме запуска тотальной акции «пандемия»,
ее интересантах в США и КНР, связи с кризисом на виртуальном и реальном рынках
нефти, природе вируса COVID-19 с невысокой агрессивностью и причинах
острого патогенеза в популяционном иммунодефиците, тревожности и коморбидности.
Оказалось, что ситуация 2020 года сложилась из совокупности
источников. Среди них фильм с Дастином
Хофманом «Эпидемия», роман Дина Кунца
«Ухань-400», публикация в журнале Nature Medicine о генно-инженерном рекомбинантном
коронавирусе из основы возбудителя атипичной пневмонии человека и поверхностного белка SHC014 подковоносых летучих мышей
Китая. Сообщение вызвало резонанс, на который оно было рассчитано. В
марте 2020 года редакции пришлось опровергать, что новый COVID-19
был спроектирован. [9] Интерпретаторы не обратили внимания на признаки PR в тексте с противоречивостью в скудном
содержании. Отражается лишь тот факт, что в США ведутся исследования с прицелом
на генетическое оружие. Возникают претензии и к научной журналистике и к
источнику, считающемуся ведущим в научной периодике.
Эпицентром эмиссии запугивающей население продукции стали США.
Оттуда же экспортировались проблемы диагностики недомогания и маршрутизации
пациентов.
Один факт может вызвать недоверие ко всему
объему написанного про пандемию с генеральной задачей запугать население и
создать предпосылки для популяционного иммунодефицита.
Тема «нового коронавируса»
принудительно закрыла от освещения хроническую проблему недоступности
информации по этиологии ОРЗ, созданную еще в советское время. Скрывалась
информация о росте кори и летних респираторных инфекциях. При этом было
нетрудно заметить, что значительная доля пассажиров в транспорте чихает и
кашляет. У некоторых наблюдались гнойные выделения слизистых.
Анализы не проводились, и этиология ОРЗ осталась неизвестной.
Система Минздрава централизованно не занималась лечением того, что более десяти
лет назад в прямой информации из очагов заболеваемости называли атипичной пневмонией и даже легочной чумой.
Предположительно причиной был коронавирус из Китая, и
эпидемический порог был локально превышен. К тому времени инфекционный коечный
фонд сокращался согласно международной установке.
Нам не удалось добиться ответственной информации по легочной
чуме или птичьему гриппу.
Старая информация была актуализована в 2020 году. Картина в
целом иллюстрирует антропный принцип в синергетике
Сергея Курдюмова «будущее сегодня», согласно которому
будущее воронкой засасывает настоящее.
Новая информация в достаточном для аналитики объеме не стала
достоянием широкой аудитории. Многие вопреки логике событий до сих пор верят,
что вирус новый и создан искусственно в качестве оружия. Однако основные черты
необратимо изменившегося мира стали понятны интуитивно. В их числе кризис вадидности наднациональных и транснациональных структур,
возврат непроницаемых для передвижения границ, использование
административно-командных решений для подавления конкуренции и развития
теневого сектора экономики на основе полулегального производства, рост объема
унифицированной лжи в замещение реальных событий.
Хаотизация поведения увеличила вклад человеческого фактора в
наращивание проблем и ускорила процесс внедрения новых технологий для обезлюдивания производства. Растущая безработица пополнила прекариат и создала феномен «диванных войск». Если недовольных отключить от Интернета, предположительно
возрастут уличные протесты.
В блогосфере резко усилен поток креативно и технологично генерируемых
фейков. Однако сам механизм образования пятой власти
предполагал возможность безошибочного распознавания информации в потоке
дезинформации.
Основным диагностическим признаком мимикрирующей
метажурналистики является опережение события с
искусственной релевантностью. Событие в таком случае оказывается организованным
или сфабрикованным и вместо доказательства получает аргументацию обратной
логики: если мы приняли меры, то данный факт имел место. Далее следовало
вымогательство признания вины через серийные публикации в государственных СМИ
западных стран.
Нарушения логики в СМИ сменили случайный характер на
демонстративный прежде в всего в части карантинных
ограничений и избирательной ответственности за их нарушения.
В прошлом ментальная несовместимость приводила к признанию
несуществующей вины в надежде на уступки, затем на основе признаний вводилась
дискриминирующие санкции, как это было в теме допингов.
Параллельно развивалась альтернативная событийность.
Запущенная властными ращениями 2008-2009 гг. самоорганизация
Рунета уравняла в правах коммуникатора и коммуниканта,
соответственно блоги по статусу были приравнены к
СМИ. Для адекватного освещения причин аварии на Саяно-Шушенской ГЭС властным
решением фактически создали новое право Ius et auditum,
поставив блогера выше Интерфакса. К освещению
аномального 2020 года Рунет был готов, так как управление информационными
потоками уже было отдано их потребителям.
Благодаря этому стали появляться аналитические материалы с
прогностическим описанием событий. Выявлена природа механизма системной генерации
целеполагания общества, враждебного целеполаганию совокупности индивидуумов. [8] Элементы и
проявления данного явления стали известны до объявления пандемии, в том числе в
феномене deep state, описанном Эдвардом Сноуденом в
автобиографически документальном романе «Личное дело». [7]
Историческая роль Сноудена состояла в
раскрытии механизма принятия решений в формате глобального двоевластия.
Формирование причинно-следственных связей в обществе похоже на эволюцию в дикой
природе: универсальные эволюционные схемы известны, доказать происхождение
конкретной группы невозможно из-за разрыва палеонтологической летописи на фоне сальтаций и горизонтального переноса генетического
материала.
Принимаемые в рамках двоевластия решения либо неисполнимы, либо
невозможно идентифицировать их источник. Нам неизвестны примеры из истории
журналистики, когда в рамках профессии можно было не только установить источник
решения, что уже практически недостижимо, но и сделать информацию о нем
достоянием широкой общественности. Зато есть примеры перевода внимания с
существенного на несущественное внутренними
инструментами deep state. В
частности, Watergate не был итогом журналистского расследования, журналистов вынудили
заниматься дискредитацией президента Никсона инструментом Deep
Throat из ФБР. Манипуляция журналистами имела некую
сиюминутную мотивацию в борьбе за власть в США, но в итоге ее резонансный
результат буквально оккупировал СМИ и отвел общественное внимание от
судьбоносного события новейшей истории – объявление Никсоном дефолта с отказом
обмена долларов на золото, то есть от выполнения обязательств Бреттон-вудского соглашения 1944 года.
Пропуская суть важнейших событий, журналистика сталкивается с
резонансными явлениями, которые не может объяснить. В частности, перенос во
время пандемии инструментария цветных революций внутрь их источника США. По
целям внутренней организации можно сопоставить нынешние акции Black Lives Matter с прошлым Watergate при всей разнице внешних проявлений.
Мы можем изучать последствия, не зная причин, соответственно у
нас нет инструментов прогноза на будущее. Мы просто не имеем доказательных
знаний о месте и способе принятия решений, тем более не можем на них влиять.
Спешно проведенные в ходе карантина исследования показали
двойственную реакцию россиян на новые условия жизни и работы. Некоторые люди
ответили пассивностью и стали жертвами деградирующего стресса. Другие
мобилизовались благодаря собственной жизнестойкости (Vis vitalis),
стимулированной под прессом пандемических ограничений. Ожидаемый рост суицидов,
психических заболеваний, бытовых конфликтов и преступности в целом не состоялся.
Укрепилось понимание россиянами давно известного факта, что они
стали подопытными объектами масштабного эксперимента. Сочетание сублетальных условий жизни и работы online на платформах США Zoom, Skype, YouTube превратило происходящее в России в шоу «за стеклом» с целью
поиска путей выживания.
Исключение составил созданный
Александром Альпериным при поддержке правительства Москвы Webinar на базе Digital Samba по технологии Flash на
купленном с аукциона домене Webinar.ru. Используется ограниченно.
На пике развития эксперимента были отодвинуты или сокращены
такие депрессивные инструменты, как ОМС, экзамены,
отчетность. В то же время другие актуальные вопросы окончательно удалены из
общественной повестки. Например, хаос ценообразования в строительстве и недоступность
жилстроя для нуждающихся.
При этом строительство карантин не остановил, как и другие теневые сферы.
Председатель думского комитета по ЖКХ Галина Хованская отразила
ситуацию фразой из пяти слов: «Стройка ради стройки меня не устраивает».
Дефицит существенной информации в потоке отражает его
управляемость. Среди источников замечены аккаунты
информационной поддержки международного антивакцинального
лобби, перепрофилированные на время пандемии.
К осени поток информации сменился общими рассуждениями. Часть
активных источников исчезла из информационного поля. Началось подведение
итогов. Дополнительный сублетальный фактор
пандемических ограничений на фоне запугивания стимулировал развитие науки,
образования и здравоохранения. Параллельно усилилась конфронтация внутри
системы глобального двоевластия в условиях двоемыслия.
Исследователи контента СМИ и блогосферы занимаются в основном русофобией и не замечают
насаждения неадекватных концепций, прежде всего презумпции вины мужчин
трудоспособного возраста, также рыночной экономики при отсутствии конкуренции,
устойчивого развития на фоне постоянных госпереворотов,
неадекватной борьбы с коррупцией и лженаукой, независимой журналистики под
жестким управлением с предписанием, как и о чем
писать.
Достаточно типичной стала судьба концепции пространственного
развития России. Ее создавал Институт географии РАН. На финальном этапе
вмешался неподконтрольный национальной власти Минэк и
перевернул смысл концепции наоборот, то есть в сторону развития нескольких
крупных агломераций.
Глава исследовательской группы «Циркон» Игорь Задорин на
пресс-конференции в ТАСС 18.09.20 высказался против увеличения Москвы, это
бомба под страну. Насос перекачки интеллекта в столицу из регионов увеличился в
2,5 раза.
В условиях неадекватности базовых концепций актуальные проблемы
населения недоступны журналистике. Под эмбарго оказались темы организованной
национальной и огосударствленной преступности, рост
женской агрессивности и угасания мужского начала, истинная ситуация с
вакцинацией, природа ГМО и причины глобального
потепления на фоне политизации экологии. Попытки адекватно написать об
этом отторгаются аудиторией.
Журналистика столкнулась с тем, что проще размещать заготовки и
освещать события, включая постановочные, в заданном ключе, чем создавать оригинальный контент. Новости
могут оказаться настолько неожиданными, что пугают выпускающего редактора. В
результате СМИ воспроизводят одни и те же проверенные сообщения вне актуальной
повестки населения и непонятные широкой аудитории, но привычные и свободные от
давления.
На момент написания статьи это отравление Навального и его связь
с достройкой «Северного потока – 2», борьба вокруг мессенджера
Tik-Tok, обилие нарушений на выборах, которых избиратель не видит.
Новости из национальной повестки отражают намерение решить
хронические проблемы газификация страны, повышения зарплаты преподавателей и
снижения объема бессмысленной отчетности, расселения аварийного жилья.
Результат недостижим из-за двоевластия.
К хроническим проблемам добавились новые.
Запугивание населения новой коронавирусной инфекцией
на порядок повысило обращения за медпомощью. Рост объема работы в сочетании с
ее условиями в противочумном режиме создал медработникам мощный стрессирующий фактор, не компенсируемый доплатами.
В момент роста карантинных ограничений
ущемленные страты населения теряют интерес к хроническим проблемам из-за
перспектив ухудшения общей ситуации.
В идентификации и решении проблем публичная власть ориентируется
на журналистику, а она не успевает осваивать проблемы и идет по пути их
консервации.
Профессор СПбГУ Сергей Ильченко на
конференции в Пензенском госуниверситете 05.10.19 объяснил, что СМИ выгодно
продолжение темы с наращиванием десятков экзотических или конспирологических
версий без раскрытия правды о событии. [4] До этого на конференции Журфака МГУ в ответ на вопрос Ильченко главный редактор
«Комсомольской правды» Владимир Сунгоркин представил
отказ от исчерпания темы как достижение своей информационной политики.
Развитое на базе двоемыслия двоевластие его развивает и
усиливает. Сознание журналиста деформируется в зависимости от концепции
издания, в котором он работает. Приобретается уверенность, что это его
собственное мнение. Ценность новости определяется нервной реакцией кого-то из
представителей национальной власти.
Двоемыслие развивалось по-разному в зависимости от национальных
особенностей. В англосаксонской цивилизации оно основано на ханжестве, то есть
расхождении публичной и приватной позиций. В России стимулом двоемыслия стал
традиционный русский антипатриотизм. В советское
время была создана технология «запретного плода» оперирования двоемыслием через Пятое управление КГБ СССР Филиппа Бобкова
по работе с диссидентами. Его задача состояла в управлении сознанием наиболее
опасной для власти страты интеллигенции.
Технология основана на малоизвестной теореме теории информации о
поляризации множества приемников при наложении помех на множественность
передачи. Интеллигенцию буквально заставили читать «Устав нрава» Валерия Скурлатова и затем изучать творчество непризнанного
статусной наукой Льва Гумилева. «Хроника текущих событий» Людмилы Алексеевой на
какое-то время стала связующим моментом огромной страны, когда уже отмечались
признаки предсказанных Стругацкими центробежных процессов в империи.
Таким образом, СССР заложил прототип будущей пятой власти
задолго до развития виртуальной сети и блогосферы в
ней.
Привлекательность источника определялась тем, что СМИ о нем либо
не сообщали, либо в исключительных случаях принудительно включались в кампанию
шельмования. Так сделали с романом «Доктор Живаго» Бориса Пастернака, из
которого советский народ впервые узнал правду о природе революции в связи с
изменениями ментальности населения. Ограниченно доступный журнал «Юность»
читала практически вся страна. Через него в советскую и за ней мировую культуру
ввели новые имена в зависимости от таланта без связи с заслуженностью и
профессиональной статусностью.
От того времени осталось стойкое убеждение, что проблемы известных
талантливых людей созданы антинародной властью. В реальности власть защитила их
от разрушительного фактора профессиональной ревности через их популяризацию за
рубежом и последующей дискредитацией дискредитирующих. Для сравнения: в
генетике провели кампанию легитимации профессиональной ревности, но при этом
отдельные фигуры защитили от нее. Например, Тимофеев-Ресовский и Хесин-Лурье в итоге стали проводниками прогрессивной
отечественной науки за рубеж и в будущее. В итоге эмбарго на их имена
организовали уже на Западе. Запрет был жестким без эффекта «запретного плода».
Антироссийская пропаганда постсоветского времени активно
использует достижения «московской кухни», показанной в фильме Марлена Хуциева «Июльский дождь».
К настоящему времени двоевластие проявляется практически
повсеместно. Указы и поручения президента не исполняются. Необходимые
законопроекты из приоритетной повестки Думы правительством не вносятся. Mainstream media (MSM) подчиняются глобализатору
публичного информационного поля US Agency for Global Media и национальную власть освещают с платформы конфликта интересов
независимо от его наличия.
Технологическое давление на национальные СМИ началось после
смерти Шарля де Голля с образования журнала политической порнографии Charlie Harakiri, закрытого французскими властями и
возрожденного под названием Charlie Hebdo. К настоящему времени практически все
государственные СМИ вынуждены размещать контент, подготовленный в США, воздерживаясь от освещения
национальной повестки.
Для СМИ, конкретных журналистов и исследователей журналистики,
которые не подчиняются диктату, существуют черные списки. Иногда доходит до
гротеска. ВШЭ не приглашает на свои мероприятия по
журналистике декана Журфака МГУ Елену Вартанову, в то время как представители ВШЭ
буквально вездесущи.
В нашей практике есть примеры отклонения материалов по
политическим причинам. Имел место случай снятия с сайта jf.spbu.ru
принятой и размещенной нашей статьи «Журналистика от «трех восьмерок» до
12.12.12: пятилетка потрясений». [2]
Двоевластие проявляется в том, что глава сенатской комиссии по
суверенитету Андрей Климов назвал косвенным террором. Будучи наиболее
продвинутой, российская журналистика неспособна донести до аудитории причины
повышения НДС и пенсионного возраста, невозможности обеспечения жильем,
снижение доступности образования и здравоохранения, назойливый разгул агрессивно
контаминирующей рекламы на телевидении и наличие
антиэстетической рекламы в Интернете.
С целью подавления источника информации в Думе используются
прямые запреты для СМИ по отдельным темам, массированная дискредитация данного
органа и в настоящее время избирательное применение требований Роспотребнадзора. Фактически отказали в действующей
аккредитации значительной части парламентского пула.
Дискриминации в форме мягкого варианта запретов на профессии
подверглись журналисты и преподаватели 65+ с советским базовым образованием под
предлогом уязвимости пожилых людей коронавирусной
инфекции в качестве переносчиков. Мы не нашли надежных источников законности
карантинных ограничений. В данном случае возникли коллизии с рядом действующих
законов, в частности, статьей 144 УК о воспрепятствовании законной
профессиональной деятельности журналистов.
В Центризбиркоме такого ограничения не было, власть
заинтересована в адекватном освещении выборов. С опережением ВПК избирательная
система стала локомотивом развития всех сфер, которые использует.
Соответственно на дискриминацию выборов направлено больше усилий, чем на
присвоение США Победы Красной Армии во Второй мировой
войне.
Параллельно дискредитации и черным спискам, избирательно в
зависимости от контента и концепции издания,
действовали на СМИ повышение цен на бумагу и издательские услуги, затем
стоимости аренды помещения для редакции, доступа к частоте и передатчику,
сокращение киоскерной сети и несуразный рост
стоимости доставки по подписке.
Кампания принудительного закрытия печатных СМИ прошла по всему
миру и не коснулась MSM. Но даже российская журналистика оказалась
неспособной описать, что происходит с ней. Это сделали исследователи
журналистики нескольких университетов России вопреки прессу вестернизации
высшего образования. Существенный вклад внесла международная группа Андрея Вырковского, доцента Журфака МГУ
и до него – Высшая школа журналистики и массовых коммуникаций СПбГУ.
Мы не видели освещения актуальных достижений теории журналистики
в горизонтальной прессе, кроме наших заметок в газете «Московская
правда».
В 2020 году СМИ получили обязательства сообщать о развитии
пандемии нового коронавируса и пугать население, хотя
доступные данные далеки даже от эпидемии и ниже заболеваемости гриппом и
летальности от него. [1] Появилось относительно новое явление управляемой инфодемии с явными признаками умственной эпидемии. Ее
феноменология изучена и описана в том числе под названием
«моральная паника». [3]
Обилие событий одновременно способствовало как развитию
информирующей журналистики, так и ее подавлению. Контент
MSM приобрел черты журналистики тоталитарной эпохи в выплесках
иносказательности на фоне единообразия. Учиться доносить истину сквозь запреты
можно на контенте «Эха Москвы». У «Радио России» в
составе ВГТРК с этим проблем больше.
Журналисты стали заложниками той составной силы двоевластия,
которая пытается любые перемены использовать односторонне. Понятие «собственное
мнение» потеряло смысл, поскольку собственные интересы не формулируются
журналистикой и соответственно не формируется запрос общества на их освещение.
Обилие нерешаемых проблем вынуждает
власть обращать внимание только на резонансные случаи, попавшие в СМИ или блогосферу. Управление СМИ использует данный факт, скрывая
проблему до точки невозврата, чтобы после нее в
очередной раз описать неспособность национальной власти сделать что-либо
полезное для людей. Типичным примером стало управление Биллом Браудером судьбой Сергея Магнитского, рядового консультанта
организации Браудера Hermitage capital. После его смерти Людмила Алексеева
пожаловалась журналистам: «Если бы мы знали!»
Смерть Магнитского использовалась для введения основного массива
санкций против России. Однако само право объявлять противоречащие
международному праву санкции без решения ООН Вашингтон присвоил намного раньше
еще против советского проекта экспорта нефти. Тот опыт был неудачным, санкции
не помешали проекту и были отменены. Массированные санкции против Австрии стали
инструментом предотвращения роста патриотического самосознания в Западной
Европе. Журналистика с данной темой не справилась и безоговорочно поддержала
проект Вашингтона.
Попытка прямого решения проблем по мере их возникновения была
предпринята на ресурсах типа «Активный гражданин» и Единый портал
государственных услуг. Однако в них не предусмотрен механизм отражения массовых
проблем граждан из-за резидентного управления публичным информационным полем.
Отдельной проблемой стал глобальный тренд на исключение
стандартов и хаотизацию, запущенный глобальными монополистами ТНК в интересах
постоянного обновления товаров с программируемой гибелью. Необходимую функцию
на сайте зачастую невозможно найти без обучения или подсказки из Яндекса. CAPTCHA оказывается нечитаемой. Механизм идентификации «Я не робот»
использует мутные картинки с изображением элементов североамериканской
реальности, с трудом распознаваемых россиянином. Данный факт можно
рассматривать как прямое указание на deep state.
В результате созданный механизм прямого общения гражданина с
властью превращается в квест (adventure
game).
Возможности косвенного террора на поле информационного
взаимодействия возникли на базе подавления информатики. Во время создания нового
предмета возникла конфронтация ментальности информатиков
и программистов. За десяток лет информатика как дисциплина трансформировалась и
наполнилась элементами программирования с добавлением систем счисления. Это
было сделано для исключения индивидуальной защиты от вредоносного контента, прежде всего детей. Однако ударило по всем, кто
работает с информацией.
Журналисты вынуждены работать на компьютерах, открытых
постоянному обновлению ПО и на текстовой программе с
чрезмерной сложностью и обилием ненужных функций для затруднения доступа к
необходимым действиям.
Вопреки тому, что генсек Никита Хрущев в пакете размена по
Карибскому кризису уступил Вашингтону и закрыл опережающие разработки по
созданию государственной информационной системы, после появления первых
компьютеров в СССР отечественные умельцы быстро
создали простые и надежные программы оболочки и текстовые процессоры ChiWriter и Lexicon. Они стали настолько конкуренты, что на их
подавление были брошены значительные ресурсы. Разработчиков трудоустроили в
системе Microsoft.
В России невозможно защититься от управления информацией из США
через систему PRISM,
описанную Эдвардом Сноуденом. В Китае для этого
достаточно пользоваться продукцией Huawei. В России она имеет другое наполнение,
сходное с Apple и Hewlett Packard. Вашингтон ведет торговую войну с Пекином, опасаясь влияния
Китая на США подобно защите через закон FARA от популярности гитлеровского фашизма.
Российский рынок они успешно поделили горизонтально с условием допуска
китайской продукции кроме ПО, которое должно быть из
США.
Журналистам недоступна описанная актуальная тематика,
определяющая проблемы прежде всего их собственной работы.
Минцифры Максут Шадаев в ответ на наши вопросы сообщил о подготовке
стандартного шаблона для сайтов государственных органов и учреждений, также
платформы видеконференцсвязи для образования. На
сегодняшний день отечественный мессенджер Там-там не используется даже органами власти.
В условиях острых перемен журналистам необходимо использовать
принципы самоспасения и отказываться от узкой
специализации. Рост связности активного мира в определении Юрия Чайковского
создает преимущества универсальным журналистам в описании Дэвида Рэндалла. Информация перестает быть ликвидным товаром, на
котором можно заработать. Ликвидный продукт в СМИ оказывается за пределами
журналистики. Это другой род деятельности в рамках интегрированных
маркетинговых коммуникаций.
Если невозможно отказаться от работы на основе неадекватных
установок, как минимум не следует в них верить и трансформировать в собственное
мнение. Тем более нельзя верить в публикуемые прогнозы о жизни после пандемии.
Организаторы глобальной акции не имеют инструментов выхода из нее и будут
вынуждены заменять на другие подобные проекты.
Нельзя задерживать публикацию опасной для ее носителя
информации, как это делали Анна Политковская или Юрий
Щекочихин. Но и в борьбе за скорость недопустимо публиковать горячую информацию
под собственную ответственность, как минимум давать ссылку на источник.
Журналист должен быть готов к тому, что достоверная общественно-значимая
информация может быть объявлена фейком с
ответственностью публикатора. В нашем случае так было со смертностью на ИВЛ.
И наоборот, самый нелепый вымысел воспринимается как должное, закрывая выход достоверной информации.
Безнаказанность призывов к смене государственного строя не должна вводить в
заблуждение. Публикации, затрагивающие коммерческие интересы и репутацию
отдельных лиц или их проектов, могут быть опасны для номинального автора. Даже
если он всего лишь транслировал заведомый слив и не вникал в возможность
последствий, редакция откажется разделить ответственность и уволит. Так было с
публикацией Максима Иванова о Валентине Матвиенко в «Коммерсанте», причем
учредитель предпочел уволить не только его, но всех
репортеров отдела политики.
Кремль может использовать данную особенность MSM в своих
целях для управления глобализованным журнализмом.
Так, во время визита четы Путиных в Голландию журналисты приняли за их дочь
юриста Росмолодёжи Дарью Захарову. Уже реальная дочь
Путина Мария под фамилией Воронцова придала своим участием в качестве ведущего
научного сотрудника НМИЦ эндокринологии резонанс
конференции «Биоэтика и генетика» 16.10.20 в МИА
«Россия сегодня». Мероприятие было подано как первое в программе Путина по
развитию генетических исследований, на которую выделено 127 млрд руб.
Анализ резонансного события показал борьбу США и КНР за
приоритет в редактировании генома при странной роли РФ. Мы использовали тот
факт, что другие СМИ в суть события не вникали. [5] Алармическая
подача тематикиа геномного редактирования в
горизонтальной прессе продолжает совокупность депрессивных программ сублетального воздействия на популяцию и отвлекает внимания
от их эффекта генетической инженерии in populi. То есть по сути реального генетического
редактирования. Кремль не столько борется с внешним воздействием, сколько
использует его для директирования в направлении
повышения пассионарности и жизнестойкости.
Организаторы событий со всех трех сторон США, КНР и РФ не осознают своей роли
на системном уровне, так как генетическая инженерия in populi
отличается от ее аналога in vitro форматом многоролевой игры.
Таковы особенности текущего времени, которые журналисту следует
учитывать в своей работе.
Литература
1. Вакурова, Н.В. Кампания «эпидемия коронавируса» как инструмент развития глобального кризиса.
/ Н.В Вакурова, Н.Л. Файнберг,
Л.И. Московкин. // Научное пространство России: генезис и трансформация в
условиях реализации идей устойчивого развития Сборник научных статей по итогам
национальной научно-практической конференции 17-18 апреля 2020 года.
Санкт-Петербург. – СПб., Центр системного анализа,
2020. – с. 102-110.
2. Вакурова Н.В.,
Московкин Л.И. Журналистика от «трех восьмерок» до 12.12.12: пятилетка
потрясений. – Тезисы 52 Международной научно-практической конференции «Средства
массовой информации в современном мире. Петербургские чтения». – СПб., 17-19 апреля
3. Ефанов А.А. «Волны» моральных паник в российском обществе 1990-2010-х годов: историко-социологический анализ // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Социология Политология
2018, 18, вып. 1
4. Ильченко Сергей,
Дмитрий Goblin Пучков. Как нас обманывают СМИ.
Манипуляция информацией. Предисловие Дмитрий GOBLIN
Пучков. – СПб.: Питер, 2019. – 320 с., тир. 3 тыс. –
(Серия «РАЗВЕДОПРОС»).
5. Московкин Лев
«Редактирование человека – Конференция по биоэтике с генетикой» – «Московская правда» 19.10.2020
http://mospravda.ru/2020/10/19/169253/
6. Московкин Л.И., Вакурова Н.В.
Теоретическое значение «фактора трех восьмерок» – triple
eight: история познала сослагательное наклонение
(постановка задачи журналистики). / СМИ и общество, проблемы взаимодействия (к
75-летию Оренбургской области): материалы региональной научно-практической конференции.
– Оренбург, ИПК ГОУ ОГУ, 2009. – с. 128-135.
7. Сноуден Э. Личное дело. / Пер. с англ. – Москва, Эксмо, 2020.
8. Чайковский, Ю.В. Коронавирус как
инструмент эволюции биосферы / Какой должна быть современная картина мира?/
Ю.В. Чайковский // Экология и жизнь / сетевая публикация
http://www.ecolife.ru/zhurnal/articles/51438/?fbclid=IwAR3DJBnHLbIcTesqUDCq3V13iGMYv6KTLsFygYrFbpX1sfhrefNNRgKxc9Q
9. Nature Medicine
12 November 2015 /мnature.2015.18787
https://www.nature.com/news/engineered-bat-virus-stirs-debate-over-risky-research-1.18787