https://leo-mosk.livejournal.com/10768206.html?newpost

https://mospravda.ru/2024/03/12/722345/

08.03.24 Наталья Вакурова, Лев Московкин

Книга в Москве

Собачья работа в прямом и переносном смысле

Мы здесь в России всегда считали, что в Израиле служба в армии необычная. Нас удивляло, что в ЦАХАЛ служат не только молодые люди, но и девушки. Но речь сейчас не о них. В армии Израиля издавна несут службу наши братья – не очень меньшие, если говорить об овчарках – собаки.

В период пандемии осталась незамеченной книга Ивана Гончаренко «Собачья служба. Истории израильского военного кинолога» (М.: Б.С.Г. – Пресс, 2020 – бывш. О.Г.И Дмитрия Ицковича). Учитывая сегодняшнюю ситуацию на Ближнем Востоке, все происходящее в армии Израиля представляет интерес, тем более, что кинологическая служба развивалась в Израиле на базе советской школы служебного собаководства. В начале книги об этом говорится довольно обтекаемо, и имена ее основоположников Александра Павловича Мазовера и Юдифь Исаевны Шар не упоминаются, но корни русской кинологии просматриваются во многих моментах, описанных в книге.

Автор книги «Собачья служба. Истории израильского военного кинолога» Иван Гончаренко четко следует заветам классиков советской кинологии и антропоморфизмы для привлечения читательского интереса не использует.

В то же время духовное родство с собакой отражают все авторы объективных описаний кинологической службы. Генетически качественная и хорошо воспитанная собака – идеальный друг и защитник. Основа – именно качество разведения и тяжелая каждодневная работа, полная опасностей. Диванным сюсюканьем друга не воспитаешь.

Данный факт автор Иван Гончаренко отразил в полной мере. Раскрыть суть духовного родства собаки и человека удалось благодаря овчарке Талья. Фотографии в книге, к сожалению, низкого качества, но разглядеть черты ВЕО можно.

Автор книги «Собачья служба. Истории израильского военного кинолога» Иван Гончаренко (Менахем-Мендл) репатриировался в Израиль в 13 лет. После окончания школы служил командиром в израильском кинологическом подразделении ЦАХАЛ «Окец» («Жало»), позже получил высшее образование по специальности «Ислам и Ближний Восток». Книгу посвятил маме Ирине и своей четвероногой подруге из подразделения «Окец» – овчарке Талье.

Использовать собак на военной службе начали еще в 1939 году, когда в городе Кирьят-Моцкине была основана организация «Тренировки квалифицированных собак». После создания государства Израиль в 1948 году кинологическое подразделение Хаганы вошло в состав ЦАХАЛ – Армии обороны Израиля.

Несмотря на давнюю историю, впервые о подразделении стало известно широкой общественности в 1980 году, когда террористы захватили детский сад на севере страны в кибуце Мисгав Ам. «Дети были взяты в заложники. В ликвидации боевиков впервые участвовали кинологи со своими собаками. В ходе операции собаки Стив и Томми первыми ворвались в детский сад. В тело Томми попало 27 пуль, но он спас командира операции. Тогда погибло несколько собак, однако их участие сохранило жизни бойцов и помогло освободить большинство заложников. После этого подразделение получило название Окец (с иврита – жало). При этом деятельность его оставалась засекреченной».

После 1988 года, когда была проведена неудачная антитеррористическая операция с применением собак в качестве живых бомб, командование отказалось от использования четвероногих бойцов в качестве подрывников. Надо сказать, что это было гуманное решение, наряду с тем, что был отменен запрет солдатам-кинологам эмоционально привязываться к своим собакам.

Отношения человека и собаки мало чем отличаются от отношений людей. Один из бойцов однажды сказал журналисту: «Думать о том, что ты не станешь работать со своей собакой, потому что это будет делать кто-то другой, равносильно по эмоциям осознанию, что кто-то отбил твою девушку». Когда читаешь в книге такие признания, понимаешь, насколько важна связь военнослужащего с собакой, которая тоже несет службу, и так же беспрекословно должна выполнять все команды в ходе обучения и боевых операций.

Тренировочный курс бойца-кинолога длится 16-18 месяцев. Из них около половины составляет курс кинолога, в ходе которого солдат изучает искусство дрессировки собаки с ее подготовкой к участию в боевых операциях. Остальное время уделяется военной спецподготовке. Как правило, собака служит в подразделении около 7-8 лет.

В книге описывается не только служба собак, но и тренировки самих бойцов. По словам автора, Израиль переполнен тренирующимися солдатами! «Я не говорю о занятиях на полигонах или базах. Все армии мира непрерывно повышают свою боеготовность. Израильская же армия для этих целей использует и множество гражданских объектов, включая места, где обычные люди работают или отдыхают. Это могут быть пляжи, на которых днем полно отдыхающих, или территории кафе и ресторанов. Бойцы Окец, к примеру, часто тренируются с собаками в школах или других государственных учреждениях, так как подобные здания, не дай Бог, могут быть захвачены террористами».

Наверно, самый ответственный момент в жизни солдата-кинолога – это первое знакомство со своей будущей собакой. Интересно, что самому солдату выбор из многих вариантов не предоставляется. Руководителям подразделения было заведомо известно, кому какая собака достанется. При этом распределение не было случайным – учитывались особенности характера как солдата, так и собаки. «И вот мы идем к клеткам, где ждут будущие боевые друзья, напарники, и наши сердца взволнованно перекачивают бурлящую кровь… Ради этих оставшихся пары сотен шагов мы полтора года терпели бесконечные тяготы армейской службы». Подходя к клетке с собакой, командир называл имя бойца – и вот он уже заходит внутрь и дает – уже своему – питомцу кусочек сыра и осторожно гладит его…

Впоследствии на курсах кинологов-командиров особо четких инструкций не давали, потому что с собакой надо руководствоваться прежде всего логикой и здравым смыслом. «Нас учили понимать собак не хуже, чем они способны понимать человека, и находить приемы, при помощи которых от животных можно добиться нужного результата».

Контактируя с собакой, человек меняется. Меняются его привычки, как и повседневные обязанности, складывается новое мироощущение. «Возможно, это немного похоже на то, как меняются привычки женщины после рождения ребенка: если раньше она с интересом изучала, например, состав коктейля в ночном клубе, то теперь так же заинтересованно читает состав смеси детского питания».

В некоторых отзывах на книгу, как уже говорилось, интернет-пользователи сетуют, что купили книгу по кинологии, а там про кинологию почти ничего нет. Но ведь и автор не кинолог, не занимался разведением собак. В своих воспоминаниях о службе в армии он практически не пишет о породах. Единственный раз упоминает, что первая его собака Грайф был огромным с густой длинной черной шерстью псом – голландской овчаркой. Через два месяца обучения Грайф поранил лапу, и до конца службы автор работал с собакой по имени Талья. В посвящении автор говорит, что Талья овчарка, но немецкая или восточно-европейская, по фотографиям понять трудно.

Учебные тренировки с собакой проходили на разных территориях, в том числе и рядом с сектором Газа. В книге база Нахаль Оз описывается как самое неспокойное место на границе с Израилем. Именно в этом месте происходили террористические вылазки боевиков организации ХАМАС. Один из наиболее известных случаев – атака террористов в 2014 году на расположенный рядом кибуц. Тогда погибли пять военнослужащих ЦАХАЛ. Что же говорить об этом регионе сегодня, когда уже много месяцев продолжается израильско-палестинский военный конфликт, уже унесший сотни тысяч жизней!

В войнах, которые ведутся людьми, гибнут невинные животные. Служебные боевые собаки достойны благодарности и памятников как такие же герои, как солдаты, защищающие свою землю и свои семьи.

Иван Гончаренко пишет, что он всегда беспокоился, как будет жить Талья после того, как закончится срок его службы. В 2016 году он написал на Фейсбуке следующий пост: «Через несколько лет после того, как я демобилизовался из армии, я перестал проверять, что происходит с моей собакой Тальей. Я знал, что, когда она закончит службу в армии, ее заберет к себе домой один из бойцов. И знал, что это буду не я». Однажды ночью пришло сообщение, что Талья умерла в доме своего последнего проводника, с которым она закончила службу. Трудно без слез читать воспоминания автора о своей собаке. В то же время именно эти воспоминания составили книгу, которая, конечно, не только о собаках, но и о людях. Об их ответственности. О дружбе. О верности, в которой собакам нет равных во всем мире. «Неожиданно все истории, все события, связанные с Тальей, которые до этого как-то забылись, точнее, спрятались под толщей других событий, которые сохранила моя память, стремительно выплыли на поверхность, вернулись ко мне и совершенно не давали мне заснуть. … кроме меня, только Талья помнила, что значит три дня сидеть в холодных кустах в засаде и ждать террориста или контрабандиста, который должен здесь пройти. … Только она помнила, как из-за пронизывающего холода я клал ей руки на живот, потому что это было самое теплое место на километры вокруг, и Талья согревала их. … Все эти тысячи и тысячи маленьких эпизодов из нашей жизни, привычные характерные движения моей Тальи, внимательные и понимающие глаза – все всплыло в памяти».

Фотографии, размещенные в книге, черно-белые и довольно низкого качества, поэтому хорошо рассмотреть собаку не удалось. Но по описаниям автора каждый может представить себе образ Тальи.

В Израильской армии военных кинологов называли «шестиногими бойцами», плюс к своим ногам четыре лапы. И плюс к своему сердцу преданное сердце четвероногого друга.

Книга Ивана Гончаренко пользуется популярностью в России, где в некоторых отзывах сквозит разочарование – читатель искал кинологию и нашел не более 10%.

Так судить автора нельзя, он сделал все возможное в достаточно тяжелой общественно-политической атмосфере, и за это ему почет и уважение.

Причины неполноты его описания две, объективная и искусственная. Военные или полицейские кинологи сами не разводят и не дрессируют собак, их совместная задача ограничена службой. В книге это честно описано.

Есть и вторая причина: жесткая дискриминация «евреев с мороза» в Израиле, особенно из Москвы. Кто эмигрировал с породной собакой, того постигла та же судьба, что и врачей, музыкантов, разрядных фигуристов, гимнасток, состоявшихся кинорежиссеров. В местечковом окружении собаководы либо организуют свои клубные сообщества, либо двигают дальше, встречая все то же самое в худшем выражении по мере удаления от России.

Нам придется сделать отступление на тему примера BBC, кто кого укусил и что может быть интересно людям. В России издано много книг о служебных собаках, кинологических и мемуарных. Некоторые из них мы рецензировали для «Московской правды».

Например, Дмитрий Фатин сборник «Собаки специального назначения: рассекреченные методики подготовки охранных собак». Или книга известного военного собаковода, полковника Владимира Швабского «Собака на воинской службе». Он же написал книгу «Мифы и правда о военном собаководстве».

По инициативе Владимира Мединского на Поклонной горе поставлен памятник фронтовой собаке.

В 1964 году на экраны вышел фильм «Ко мне, Мухтар!» по повести Израиля Меттера «Мурат». Главные роли исполнили артист цирка Юрий Никулин и Дейк вл. Михаил Длигач (племенной кобель ДОСААФ как ДЕЙК К-252, оц. «ОТЛ»). Прототипом Мурата-Мухтара стал легендарный служебно-разыскной пес Султан. Он задержал более тысячи преступников и нашел похищенного имущества на сумму в три миллиона рублей (в пересчете около трех млрд).

Большевики посчитали собаководство делом государственной важности: караульная служба, розыск, задержание и конвоирование. Поскольку к началу 21 века качество собак в среднем выросло и возникли новые соответствующие состоянию поголовья методы дрессировки с кликером без наказания, отдельные служебные функции могут выполнять собаки разных пород, даже метисы и гибриды. Главное, чтобы у них не было признаков гибридного дизгенеза в поведении.

Однако лучшими служебными собаками были и остаются восточно-европейские овчарки. В девяностые годы на фоне общего веяния с отрицанием всего национального разведение породы ВЕО было закрыто. Однако она возродилась. ВЕО считается советским дериватом немецкой овчарки. Мы придерживаемся иной точки зрения. В России поддержали естественную тенденцию в эволюции собаки, повторяющей морфозы человека – изменение формы черепа и акселерация. Это позволило стабилизировать породы Доберман (оригинаторы деривата Александр Мазовер и Светлана Каменева), Большей пудель (Нина Масленникова) и ВЕО (Александр Мазовер и Юдифь Шар).

Как бы ни называлась служебная овчарка, в экстерьере будут заметны черты ВЕО.

Каждая порода имеет свое предназначение и кем-то должна работать. Например, чихуахуа должен сидеть перед храмом и распугивать духов. Кто видел работу служебной овчарки, остается очарованным надолго. Собаке нужна эта работа для ощущения полноты жизни, поэтому некоторые служебные собаки тяжело переживают отставку и выход на пенсию.

Кинолог Мария Багоцкая с помощью кликера может научить собаку по команде поднимать заднюю ногу, что прежде считалось невозможным.

Большой любитель породы ВЕО из питомника «Красная звезда» Владимир Мединский говорил, что собака сама задерживает нарушителя, конвоирует и составляет протокол.

Каждая порода провоцирует самоорганизацию вокруг себя определенного типа людей. Кто не смог изменить консервативному идеалу красоты, потерял породу.

В восьмидесятых начался массированный импорт, с которым в страну пришло много племенного брака. Атака на породное собаководство уже проникла в Россию. Однако причина затопления поголовья собак и кошек племенным браком с нестабильным поведением и врожденными заболеваниями была гораздо проще и банальней – очередное временное обострение типичного для русских антипатриотизма. В Международной кинологической федерации (FCI) боялись притока качественных советских собак, и это действительно произошло, когда устоялась совершенно новая система воспроизводства искусственного генофонда. Собаки русского разведения нанесли удар по англосаксонской кинологии, выстроенной на колоссальном отборе для создания рекламного придатка рынка кормов. Его объем сравним с рынками наркотиков или оружия. А сначала постсоветского периода было все ровно наоборот.

Владимир Швабский абсолютно прав, мифов вокруг кинологии и ее истории всегда было много. Они оказались удивительно стойкими, разрушали историю страны и принесли много страданий как самим собакам, так и окружающей их человеческой среде.

Например, печальный пример буквально под носом. Значительная доля воспроизводства основана на мифе «девочку надо раз в жизни повязать для здоровья». Происхождение такого мифа нам до сих пор неизвестно. Предпочтительными представляются «мальчики» из США. После распада СССР советская организация кинологии была разрушена, и качественное ядро племенного дела воспроизводится заводчиками в личных питомниках. У нас, например, сейчас живет черный померанский шпиц Бибигон (по родословной Доляжу Бабби, оц. «ОТЛ»). Кобель предпочтительного малого размера с устойчивым характером и, как ни странно, выраженными служебными качествами. Выстрела не боится и на улице ничего не подбирает. Это тульское разведение! В то же время собаки из США вследствие гибридного дизгенеза после целенаправленной метизации страдают врождёнными болезнями и зачастую неуправляемы.

Для собаководства удар американской демократии в виде племенного хаоса оказался сокрушительным, однако русская кинология оказалась на редкость живучей с мощными дореволюционными корнями. Парадокс в том, что в советское время сделали кинологию наукой в основном евреи, представители нации, которые предпочитают домашним животным человеческое общение и в доме их не держат. Анекдот «приведи козу в дом» из советов мудрого раввина имеет национальный смысл.

По той же причине не было поминок после похорон Мазовера. Это русская традиция, в еврейской не принято.

В России кинология имеет русские корни. Шерсть большого черного шнурового пуделя разбирали руками крепостные. Столь трудоемкая форма собачьей прически сохранилась частично в Москве до середины семидесятых.

Искусствовед Изольда Кислякова сокрушалась, что из всей ее богатой жизни заинтересовала кого-то только собака. Но ведь это был подвиг, семья Кисляковых держала породного большого пуделя в Москве во время войны, и на послевоенных выставках она получала первое место в ринге оц. «ОТЛ».

Начиналась советская кинология 23 августа 1924 года (почти 100 лет назад!) под Дмитровом с организации питомника РККА «Красная Звезда». Он был создан приказом Реввоенсовета №1089 для проведения задач по применению служебных собак в военном деле.

История подбора четвероногих актеров на главную роль в фильме «Ко мне, Мухтар!» вполне убедительно изложена в Википедии. Она показывает, что подготовка служебной собаки в семье могла быть более эффективной, чем в ведомственном питомнике со специалистами. В первом случае собака постоянно находится рядом со своим человеком. Во втором ее на нерабочее время запирают в клетке. Советская кинология строилась в значительной степени на любительском собаководстве. Владельцы собак служебных пород были обязаны пройти со своим питомцем и сдать экзамены по курсам ОКД и ЗКС. Площадки с необходимым оборудованием были доступны. Система дрессировки была выстроена по-советски четко и с устойчивостью к человеческому фактору. Она позволяла поддерживать генетическое качество племенного ядра еще до того, как генетическая инженерия in populi в СССР семидесятых годов накопила потенциал для скачка качества и людей и собак.

P.S. В настоящее время Иван Гончаренко работает над написанием книги о Ближнем Востоке и арабском языке.