25.04.04 Наталья ВАКУРОВА, Лев МОСКОВКИН

Книга в Москве

История страны в галерее ее прокуроров

Прокурор с утра – дурная примета

Главный указ в России – о должности фискалов

Лучше доносить больше, чем не доносить

Александр Звягинцев, Юрий Орлов. Неизвестная Фемида. Документы, события, люди. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. – 575 с..: ил. – (Архив).

«Вдруг показывают нам прокурора. Прокурор с утра – дурная примета. А лицо у прокурора такое: ух ну прям не подходи – арестует. Возмущенно лицо, правовое. Оказалось, он узнал, что воруют. Он сказал: с воровством начинаем борьбу, мы исправим горбатых могилою. … Нам покажут интерактивное шоу, называется «где раки зимуют». … Он испортил мне подлец воскресенье, но что хуже – он посеял сомненья: мы-то все кричим ура, как бараны, а всего виною то, что борются кланы».

Тимур Шаов

 

Два автора книги, юристы, регистрируют с помощью подбора документов практически всю историю российского правосудия. Причем представленные документы принудительно не анализируются, они распределены по пяти разделам, в этом подобранном распределении и состоит анализ.

Естественно, первая часть «Под сенью русского орла» публикует указы царя Петра Первого, и далее распоряжения различных ведомств.

С нашей точки зрения, самое интересное – начало книги, исторические документы разъясняют суть тех ведомств, которые существуют и сегодня, с немалой гордостью возводя свою историю к петровским реформам.

Собственно, главный указ – о должности фискалов, разъясняющий суть фискальной службы. Учреждалось ведомство с номинальной функцией контроля исполнения законов, но фактически – доносительства. В этом указе особенно интересен момент: если фискал донесет на кого-то больше и не докажет, то в вину ему это не ставить, но если на что-то не донесет, упустит, то все его доносы будут признаны неправы и он будет наказан.

Должности фискалов были созданы в 1711 году. С тех пор в сфере юстиции работали очень известные люди. Например, родоначальник русской поэзии, предшественник Пушкина Гаврила Державин, был министром юстиции. Поэт пушкинской поры Александр Вяземский был генерал-прокурором. Уже позже министром юстиции был Александр Керенский.

Портреты знаменитостей расположены в четырех блоках вкладок, они представляют самостоятельную ценность, по ним можно проследить эволюцию системы права России – в большинстве эти люди не просто известны, они как бы маркируют собой эпоху, в которой жили.

В книгу вкраплены краткие и емкие биографии, причем удивляет обилие творческих людей, стремившихся в сферу юстиции.

Очень важное постановление о форме суда. По сути, это инструкция, как писать челобитные и доношения: «…писать пунктами, так чисто, дабы что писано в одном пункте, в другом бы того не было».

Указ императрицы Елизаветы Петровны 1741 года обращен к сенаторам, генерал- и обер-прокурорам, о хранении в тайне производящихся в Сенате дел. Смысл такой, что нужно содержать в секрете все важные государственные дела, открытие оных приносит государству невозвратный вред.

Эти документы могут быть опубликованы только с течением времени, сейчас тайные указы могут быть опубликованы. Отсюда и название книги.

Едва успели вступить в силу приведенные документы, их предписания стали нещадно нарушаться. Принеся присягу и начав служить государству, тогдашние чиновники стали заниматься тем же, что делают их административные потомки сейчас, взяточничество пошло крупняком. Императрица взывает к разуму своим очередным указом «нашему Сенату», исполненном безысходности. Кстати, в конце книги приведен указ про пьянки и растраты в Ленинграде спустя две сотни лет.

Второй раздел – эпоха реформ и потрясений, потом идет диктатура пролетариата, где особо впечатляют приговоры с маразматическими во взгляде современного читателя аргументами цены человеческой жизни. Писалось все от руки и так много, что смертный приговор Крыленко содержит зачеркивания и исправления. Расстрелять человека казалось легче, чем написать приговор.

Есть как бы неброские документы о назначениях, например тов. Акулова прокурором Союза ССР в 1933 году и одновременно Вышинского – его заместителем. Вскоре Акулов «оказался» контрреволюционером и назначили на его место Вышинского

Череда упоминаний известных генеральных прокуроров перемежается награждениями – за Чернобыль, за Чечню.

В конце книги появляется очень важный документ о так называемом мятеже 1993 года – Указ Ельцина о расследовании вооруженного мятеже в Москве. После него идет весьма занимательный документ: директор Центральной студии документальных фильмов Шинкарецкий обращается к Генпрокурору Казаннику с просьбой об интервью Руцкого, Хасбулатова и Анпилова, сидящих в Лефортовской тюрьме. Казанник не просто отказал, но передал письмо автору книги для того, чтобы он разъяснил директору ЦСДФ невозможность исполнения его просьбы.

Под занавес приводятся слова президента Путина на Всероссийском съезде прокуроров. После всего приведенного ранее Путин говорит, что на первый план выходит правозащитная функция прокуратуры.

В книге почти нет авторского текста, только документы. Авторы пишут, что они стремились возможно более объективно и взвешенно подойти к подбору документов, освещающих почти трехсотлетнюю историю российской и советской Фемиды.

У каждого из нас достаточно в душе накопилось того, что можно добавить к теме о прокуроре и его сакральной роли на Руси. Едва ли не любая фамилия генеральных прокуроров в последнее бурное столетие стала нарицательной – Вышинский, Руденко, Скуратов… Из фигуры великой и ужасной генеральный прокурор сталинского времени превратился в свободной России скорее в комический персонаж. Помнится еще явно инсценированная демонстрация у Думы проституток в поддержку Скуратова. Действующий Устинов запомнился своими поисками двух пропавших в Чечне мешков пшеницы, затем расхождениями в данных о числе осужденных за преступления в отношении мирного населения в Чечне. Военная и Генеральная прокуратура давали данные в четыре и пять человек…

За вопрос об этом один из нас лично получил по шее от охранника Устинова. Слава богу, это единственный ощутимый итог нашего «журналистского расследования» роли прокуратуры на Руси – от прополки политической элиты до Главлита с сокрытием истинных цифр небоевых потерь в армии или потерь мирного населения от этой армии.